Иосиф Сталин - Великая Отечественная война - выступления, беседы, комментарий

– Советский Союз очень серьезно относится к новому пакту. Я ручаюсь своим честным словом, что Советский Союз не обманет своего партнера…

Того же ожидал Сталин от Гитлера».

Германские войска в Польше. 1 сентября 1939 г.

Германия 1 сентября 1939 года напала на Польшу, началась Вторая мировая война.

– Никто не знает о местопребывании польского правительства [1], – заявил Молотов 17 сентября, выступая по радио. – Население Польши брошено его незадачливыми руководителями на произвол судьбы… Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям-украинцам и братьям-белорусам, населяющим Польшу… Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.

В Бресте 22 сентября прошел совместный парад советских и германских войск, посвященный удачному завершению военной операции по разделу Польши. Оккупированные немцами город Брест и Брестская крепость германским военным командованием были торжественно переданы под юрисдикцию Советскому Союзу, и немецкие войска в походной колонне покинули новую советскую территорию.

Вторая встреча Риббентропа в Кремле с советскими руководителями состоялась 28 сентября. Переводчик В.М. Бережков вспоминал: «Молотов и Риббентроп подписали Договор о дружбе и границе, который также сопровождался секретными протоколами. Западная граница СССР установлена по рекам Буг и Нарев. Каждая из сторон обязалась не допускать “польской агитации”. Это обязательство привело к фактическому сотрудничеству спецслужб Советского Союза и гитлеровской Германии. Они не только обменивались информацией о “польской агитации”, но и выдавали друг другу лиц, которых та или другая сторона хотела по разным причинам заполучить. До лета 1941 года советскими органами было переправлено в Германию около четырех тысяч человек, среди них семьи арестованных в Советском Союзе и расстрелянных германских коммунистов, а также немецких рабочих, которые в годы экономического кризиса на Западе перебрались в СССР. Большинство из них гестапо сразу же отправило в концлагеря, где многие погибли от истощения или были убиты. В свою очередь, нацисты депортировали в СССР лиц, которых разыскивало НКВД…

Снова было подано шампанское. Начались тосты. Сталин не скрывал своего удовлетворения новыми соглашениями с Гитлером. Он сказал:

– Я знаю, как немецкий народ любит своего фюрера. Поэтому я хочу выпить за его здоровье.

Когда принесли карту с только что согласованной новой границей между германскими владениями и Советским Союзом, Сталин разложил ее на столе, взял один из своих больших синих карандашей и, дав волю эмоциям, расписался на ней огромными буквами с завитком, перекрывшим вновь приобретенные территории – Западную Белоруссию и Западную Украину. Свою подпись красным сталинским карандашом поставил и Риббентроп».

Риббентроп вспоминал: «Сталин дал в нашу честь большой банкет, на который были приглашены все члены Политбюро. Поднимаясь с нашей делегацией по огромной лестнице бывшего царского дворца, где проходил прием, я, к своему удивлению, увидел большую картину, на которой был изображен царь Александр II со своими крестьянами после отмены крепостного права. Наряду с другими впечатлениями мне показалось это знаком того, что в сталинской Москве наметилась эволюция тезиса о мировой революции в более консервативном направлении. Фильм “Петр Первый”, который как раз шел тогда на московских экранах, тоже мог истолковываться в этом направлении… Во время банкета по русскому обычаю произносилось множество речей и тостов за каждого присутствующего вплоть до секретарей. Больше остальных говорил Молотов, которого Сталин (я сидел рядом с ним) подбивал на все новые и новые речи. Подавали великолепные блюда, а на столе стояла отличавшаяся особенной крепостью коричневая водка. Этот напиток был таким крепким, что от него дух захватывало. Но на Сталина коричневая водка словно не действовала. Когда по этому случаю я высказал ему свое восхищение превосходством русских глоток над немецкими, Сталин рассмеялся и, подмигнув, выдал мне “тайну”: сам он пил на банкете только крымское вино, но оно имело такой же цвет, как и эта дьявольская водка. В течение всего вечера я не раз дружески беседовал с членами Политбюро, которые подходили, чтобы чокнуться со мной. Особенно запомнились мне маршал Ворошилов и министр транспорта Каганович».