Марк Пенн - Микротренды, меняющие мир прямо сейчас

По мере того как массовые коммуникации становились все влиятельнее, процент голосующих на выборах оставался практически неизменным, а его прирост в целом соответствовал приросту населения. Некоторые демографические группы, например афроамериканцы, проводили целенаправленную работу, чтобы увеличить свою долю голосов, зато другие выпали из процесса и превратились в диванных избирателей.

Сейчас часть этих избирателей поднимается с диванов и становится важнейшим политическим ресурсом для будущих кандидатов на выборах.

Диванные избиратели – порождение системы добровольного голосования. Человек в обязательном порядке получает номер социального страхования, как только появляется на свет, а чтобы попасть в самолет, необходимо предъявить удостоверяющий личность документ с фотографией. Но никто не обязан регистрироваться на избирательном участке или голосовать. В Америке участие в политической жизни и формировании властей – дело тех, кто сознательно решает выключить телевизор и отправиться голосовать на выборах. Те, кто оставался на диване перед телевизором, отказывались от права повлиять на положение дел в стране. Так происходило в том числе и в 2016 г., но у кандидатов есть возможность в будущем взбодрить какую-то часть этих избирателей и привести их на избирательные участки.

В 2016 г. правом голосовать на выборах обладали 224 млн человек, 137 млн из которых воспользовались им. Хотя явка избирателей была выше, чем на выборах 2012 г., численность сторонников диванной партии, то есть тех, кто имеет право голосовать, но не голосует, составила около 90 млн человек. В США самую высокую явку на выборах показывают образованные люди, женщины и избиратели старших возрастов. Показатели явки среди мужчин, молодежи и малообразованных слоев общества, равно как и среди уроженцев Латинской Америки азиатских стран, значительно ниже. На диване перед телевизором остались 54 млн белых избирателей и 19 млн избирателей азиатского и латиноамериканского происхождения. Хотя явка среди афроамериканцев и понизилась по сравнению с 2012 г., но все равно была выше явки белых мужчин без высшего образования.

Из приведенных выше цифр следует неожиданный вывод: основную часть избирателей, остающихся дома на диване, составляют не слишком образованные белые мужчины – то есть именно те, кого может взбодрить и побудить к действию популистская предвыборная агитация. Это десятки миллионов незадействованных избирателей, и, хотя отстающим испаноязычным и азиатским избирателям тоже есть куда расти, они значительно уступают по своей численности выпавшим из политики белым без университетского диплома. (И большинство белых мужчин, не участвующих в голосовании, проживает за пределами «колеблющихся штатов», что сильно осложняет ситуацию для всех, кто ратует за переход к прямым всенародным выборам. Это может привести к ожесточенной повсеместной борьбе за голоса диванных избирателей и совершенно новому порядку проведения избирательных кампаний.)

Хотя Дональд Трамп и получил меньше голосов, чем Хиллари Клинтон, – 63 млн против почти 66 млн, – но при этом за него проголосовало больше людей, чем за любого другого кандидата-республиканца в истории. Клинтон не поставила рекорд по числу голосов, поданных за кандидата-демократа. Эта заслуга принадлежит президенту Бараку Обаме, собравшему в борьбе с Джоном Маккейном рекордные 69 млн голосов избирателей. Рекордный рывок по числу поданных за нее голосов совершила Либертарианская партия, причем непонятно, каким образом она смогла вклиниться в двухпартийную систему прямого голосования. За Трампом пошли несколько миллионов избирателей, никогда прежде не голосовавших на республиканских праймериз, и их голоса, несомненно, оказались критическим фактором его победы в коллегии выборщиков. Да, это так – его козырем были диванные избиратели.

Переключить внимание с колеблющихся избирателей на часть диванной партии политиков в какой-то степени заставили две перемены. Первая из них – отмена Бараком Обамой лимитов и федерального контроля для предвыборных избирательных фондов кандидатов в президенты. Вторая – рост влияния интернета и микротаргетированной цифровой рекламы. Еще десять лет назад такие инструменты в политике не применялись, а сейчас за них платят миллиарды долларов.