Array Коллектив авторов - Черная книга имен, которым не место на карте России

В дальнейшем Антонов-Овсеенко был переведен на дипломатическую работу: в 1920-е годы служил советским полпредом в Чехословакии, Литве, Польше. С 1934 г. он прокурор РСФСР. В этой должности Овсеенко способствовал установлению практики вынесения приговоров «по пролетарской необходимости». Во время гражданской войны в Испании (1936–1937) занимал пост генерального консула в Барселоне: через этот город проходило большинство военных грузов из СССР для испанских коммунистических формирований. Оттуда Овсеенко был отозван в Москву, арестован и расстрелян по обвинению в троцкизме. В 1956 г. он был реабилитирован.

Имя Антонова-Овсеенко носят улицы многих городов. В Москве такая улица имеется в Пресненской управе, в Петербурге – в Невском районе.

Настоящее имя – Федор Андреевич Сергеев (1883–1921), но никто из соратников его так не называл. Звали просто: «товарищ Артем». Даже в официальном списке состава ЦК РКП(б) на 1920 год, где все перечислены по фамилии с инициалами, он фигурирует как «т. Артем».

В 1901 г. Артем поступил в Московское высшее техническое училище, но уже с 1902 г. был «в рядах искровцев-большевиков» и стал профессиональным революционером. В декабре 1905 г. руководил вооруженным бунтом в Харькове, был арестован, бежал, но в Перми снова попал в тюрьму, из которой писал: «Камера большая, светлая. Пища неплохая, прогулка в день чуть не два часа, еженедельно баня, а что главное – я могу иметь здесь столько книг, сколько хочу».

Вскоре тов. Артем оказывается в Париже, где работает директором ресторана и учится в «Русской высшей вольной школе». Туда набирали по всей России полуинтеллигентов, давая им зубрить несложную грамоту «долой» и «да здравствует», а заодно и собственные вымышленные биографии («легенды»). В 1910 г. Артем становится портовым грузчиком в Австралии, где издает газету «Австралийское эхо» и постоянно судится с местными властями. После начала мировой войны пытается сорвать мобилизацию войск и выступает за заключение австрало-германского сепаратного мира.

После Февральской революции Артем вернулся в Россию и стал во главе большевицкого комитета Харьковского совета. Еще до октября он возглавлял вооруженные отряды большевиков, а в 1918 г. стал главой так называемой Криворожско-Донецкой республики. Затем занял, среди прочих, должность всеукраинского народного комиссара агитации и пропаганды. Погиб товарищ Артем в авиационной катастрофе в Подмосковье, при испытании некоего «аэровагона».

Партийная кличка этого деятеля часто встречается в топонимике. В Приморском крае есть город Артем и поселок Артемовский. Города, носящие имя Артемовск, есть в Красноярском крае (бывший поселок Ольховский), в Донецкой (бывший город Бахмут) и в Луганской областях. В городах Луганск и Шахты именем Артема названы городские районы. В Свердловской и Иркутской областях есть поселки, носящие название Артемовский.

Георгий Александрович Атарбеков (настоящая фамилия Атарбекян; 1892–1925) начал революционную деятельность в 1905 г. Во время русско-японской войны; он, как и другие революционеры, был сторонником поражения России. Активный участник беспорядков 1905–1907 гг. на Северном Кавказе и в Закавказье, где помогал грузинским «лесным братьям» и «красным стрелкам». С 1908 г. – член РСДРП(б). В 191 1 г. исключен из Московского университета, где учился на юридическом факультете.

В начале I мировой войны его арестовывают в Тифлисе за пораженческую агитацию и пропаганду восстания горцев против России. Он бежит из-под ареста и скрывается в Эчмиадзине; продолжая призывать солдат и железнодорожных рабочих помочь поражению России, натравливал люмпен-пролетариат на имущие классы. В 1917–1918 гг. – член Сухумского подпольного комитета партии большевиков и Военно-революционного комитета. В начале 1918 г. Атарбеков организовал отряд Красной гвардии, с помощью которого большевики захватили власть в Сухуме и его окрестностях. После подавления этого восстания войсками Грузии подготовил и осуществил новое. В апреле-мае 1918 г. он был заместителем председателя Военно-революционного комитета Абхазии. После разгрома большевиков в Абхазии уехал в Майкоп, к Орджоникидзе (см. ниже).

В том же году Атарбеков стал заместителем председателя, а затем и председателем «Северо-Кавказской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией». Неудачно оборонял Майкоп от белогвардейцев, после чего обвинил в этой неудаче население Армавира, Пятигорска, Кисловодска, Ессентуков, якобы устроивших контрреволюционный заговор. Непролетарское население названных городов было обречено на кровавую расправу. Атарбеков создал в этих городах чрезвычайные комиссии, которые еще до официального объявления красного террора без суда убили тысячи заложников – священников, офицеров и др. интеллигентов, (в том числе – известного болгарского добровольца русской армии генерала Радко-Дмитриева). Вот описание одного из свидетелей: «Палачи были неумелые и не могли убивать с одного взмаха. Каждого заложника ударяли раз по пять, а то и больше. Некоторые стонали, но большинство умирало молча… Вокруг могил стояли лужи крови. Кое-где лежали осколки человеческих костей. Ближайшие к месту казни кресты и надгробные памятники были обагрены кровью и обрызганы мозгом». Атарбеков не только руководил этими расправами, но и сам участвовал в них и любил хвастаться перед соратниками, как своей рукой зарубил того или иного генерала.