Борис Сударов - Звёзды нашей молодости. Эксклюзивные интервью с кумирами ХХ века и рассказы о них

«В вас так много сочеталось. Помимо того, что вы большая певица с прекрасным голосом, в вас сидит еще много певцов, необычайно разнообразных, в вас много внутреннего содержания, насыщенности…».

А Алексей Максимович! Он плакал, вытирал слезы, сморкался и говорил: «Удивительно! Замечательно! Вы отменная певица!..».

Потом мы пили чай и беседовали. У Алексея Максимовича необыкновенные глаза, словно у ребенка, совсем как незабудки. Какое очарование от него исходит и сколько в нем простоты! Такого человека можно обожать до самозабвения…

На прощание велел срезать цветов, огромный букет розовых пионов. Подарил свою карточку с надписью: «Замечательной мастерице интернациональных песен, талантливой Ирме Яунзем – благодарный М. Горький».

Все дни после встречи хожу, как на крыльях!»

В тот раз Ромен Роллан тоже подарил певице свою фотокарточку. На снимке – Ирма Петровна читает ноты, а на рояле видны две подаренные ей фотографии – Максима Горького и Ромена Роллана.

С самых первых своих выступлений Ирма Петровна, как настоящий художник, чутко уловила веление времени и интуитивно ощутила интерес новых слушателей – красноармейцев, рабочих, крестьян – к народной песне. Она поет вначале русские, украинские, белорусские, латышские песни, постоянно пополняя свой репертуар песнями других народов, в том числе малых народностей.

– А каким образом она расширяла свой концертный репертуар, где находила для этого песни?

– Песни надо искать, считала она, как ищут жемчуг на дне моря или редкий металл в горной породе. Такими поисками она занималась всю свою жизнь. Многие, самые разные люди, от больших ученых, исследователей фольклора до простых любителей песни помогали ей в этом. А. М. Горький, например, подарил ей тексты четырех старинных русских песен, которые он сам записал.

А в Харбине школьный учитель-китаец, не пропустивший ни одного ее выступления, сам пришел к певице в гостиницу, и ее коллекция пополнилась двумя китайскими народными песнями.

В 30-е годы в Ленинграде, при Академии наук существовал этнографический отдел, который специально организовал поездку певицы по республикам Средней Азии и Казахстану. Экспедиция солидно снаряжалась. Ирме Петровне выдали, наконец, фонограф с валиками (до этого ей приходилось надеяться лишь на свой слух и свою память). Было издано даже специальное правительственное распоряжение о том, чтобы певице повсюду оказывали всяческое содействие. Из этой поездки Ирма Петровна привезла множество интересных народных писем.

Расширению ее репертуара способствовали и гастрольные поездки, которые становились своеобразной научно-собирательной экспедицией. Она выезжала в союзные и автономные республики и области, посещала кишлаки и аулы, изучала местный быт, нравы, обычаи, черты народных характеров. При этом проявляла много такта и находчивости, умения войти в контакт с местным населением, найти хранителей древних напевов и создателей песен, да еще уговорить их спеть.

Для многих малых народностей Севера и Сибири песня долгие годы была единственным доступным средством выражения своих мыслей и чувств. В ней зачастую рассказывалось о самом сокровенном, и поэтому люди не всегда сразу готовы были поделиться ею. Зная это, Ирма Петровна, прежде чем высказать свою просьбу, сама начинала петь. Пела песни других народов. А это, как правило, вызывало у присутствующих желание показать и свой «товар лицом». «Теперь, Ирма, ты нас послушай», – говорил какой-нибудь старик и начинал петь.

Так программы Ирмы Петровны обогащались уникальными образцами песенного творчества редких народностей нашей страны: бурятов, якутов, ительменов, чукчей, гиляков, эскимосов, не говоря уже о коренном населении союзных республик. Около пяти тысяч народных песен на шестидесяти трех языках хранится в архиве певицы, собранных ее талантом, трудом и исключительным энтузиазмом.

– В том числе и песни народов других стран?

– Да, конечно. В ее репертуаре были песни китайские, японские, корейские, вьетнамские, песни народов Европы, Ближнего Востока, Центральной Америки. В середине 20-х годов она становится настоящим полпредом советского искусства за рубежом. Впервые весной 1926 года певице поручают участвовать в художественном обслуживании советских рабочих и служащих Китайско-Восточной железной дороги. На ее пути – Китай, Корея, Маньчжурия, Япония… Концерты Ирмы Яунзем становятся предметом особого внимания в городах, где она выступает.