Джон Кракауэр: Навстречу дикой природе

Томпсон, Сэмел и Свенсон, однако, были упрямыми жителями Аляски, которым доставляет особое удовольствие проезжать на машинах в таких местах, для которых эти машины явно не предназначены. По прибытии на Текланику, они обследовали берега, пока не обнаружили широкий ветвистый участок реки с относительно мелкими протоками, а затем вырулили очертя голову прямо в стремнину.

– Я отправился первым, – рассказывает Томпсон. – Река была шириной где-то в семьдесят пять футов и очень быстрой. Моя тачка – восемьдесят второй Додж с увеличенным просветом и тридцативосьмидюймовой резиной, так что вода была мне как раз до капота. Был момент, когда я уж не думал, что смогу перебраться. У Гордона на тачке есть лебедка на восемь тысяч фунтов, так что я ему сказал ехать сзади, чтобы он смог меня вытащить, если машину снесет.

Томпсон благополучно добрался до противоположного берега, за ним последовали Сэмел и Свенсон на своих внедорожниках. В кузовах двух из них были легкие вездеходы – трех- и четырехколесный. Они припарковали автомобили у галечного наноса, выгрузили вездеходы и отправились к автобусу на меньших, более маневренных машинах.

В сотне ярдов за рекой тропа исчезла в многочисленных бобровых прудах глубиной по грудь. Но и это не могло остановить трех аляскинцев, взорвавших динамитом плотины и осушивших пруды. Затем они поехали дальше, по каменистому речному руслу и через заросли ольховника. Ближе к вечеру друзья, наконец, добрались до автобуса. Когда они очутились там, по словам Томпсона, то обнаружили “парня и девчонку из Анкориджа, стоящих в пятидесяти футах и выглядящих вроде как испуганными”.

Никто из них не был в автобусе, но они подошли достаточно близко для того, чтобы почувствовать “очень плохой запах изнутри”. Самодельный сигнальный флаг – красный вязаный гамаш вроде тех, которые носят танцоры, был прикреплен к концу ольховой ветки у заднего выхода автобуса. Дверь была приоткрыта, к ней приклеена тревожная записка. Написанная от руки четкими прописными буквами на листе, вырванном из книги Николая Гоголя, она гласила:

С.О.С. Мне нужна ваша помощь. Я ранен, при смерти и слишком слаб, чтобы выбраться отсюда. Я совсем один, это не шутка. Ради всего святого, пожалуйста, останьтесь и спасите меня. Я вышел, чтобы собрать ягоды неподалеку, и вернусь вечером. Спасибо, Крис МакКэндлесс. Август?

Парочка из Анкориджа была слишком напугана смыслом записки и сильным запахом разложения, чтобы обследовать автобус внутри, так что Сэмел заставил себя взглянуть. Через окно он увидел ружье Ремингтон, пластиковую коробку с патронами, восемь или девять книг в гибких обложках, рваные джинсы, кухонную утварь и дорогой рюкзак. В задней части автобуса на небрежно сделанных нарах лежал синий спальный мешок. Казалось, что в нем кто-то или что-то находится, но, как говорит Сэмел, “нельзя было это утверждать наверняка”.

“Я встал на пень, – продолжает Сэмел. – просунул руку через заднее окно и потряс мешок. В нем определенно что-то было, но весило оно не слишком много. До тех пор, пока я не подошел с другого конца и не увидел высунутую наружу голову, я все еще сомневался ”. Крис МакКэндлесс был мертв уже две с половиной недели.

Сэмел, человек сильных убеждений, решил, что тело должно быть немедленно эвакуировано. На машинах Томпсона и его самого, однако, не хватало места для мертвеца, не было его и на мини-вездеходе парочки. Вскоре к месту действия подоспел шестой участник – охотник из Хили по имени Батч Киллиан. Поскольку у Киллиана был Арго – большой восьмиколесный вездеход-амфибия, Сэмел предложил ему вывезти труп, но Киллиан отказался, настаивая, что эта задача более подходит для полиции.

Киллиан, угольный шахтер, также подрабатывающий в скорой помощи при Добровольческой пожарной команде Хили, имел на Арго двустороннее радио. Не сумев выйти на связь от автобуса, он двинул свой вездеход обратно к шоссе. В пяти милях ниже по тропе, незадолго до темноты, он смог вызывать радиооператора на электростанции Хили. “Диспетчерская, – доложил он. – Это Батч. Позовите-ка полицию. В автобусе у Сушаны лежит человек. Судя по всему, он уже давно мертв”.

В пол-девятого утра на следующий день полицейский вертолет шумно приземлился у автобуса, подняв метель из пыли и осиновых листьев. Полицейские быстро обшарили автобус и окрестности в поисках чего-либо подозрительного и вернулись. С собой они взяли останки МакКэндлесса, фотокамеру с пятью отснятыми кассетами, записку с просьбой о помощи и дневник, написанный поперек последних двух страниц полевого руководства по съедобным растениям – свидетельство последних недель молодого человека в 113 сжатых, загадочных записях.