Лев Троцкий - Военная доктрина или мнимо-военное доктринерство

Конкретное же преломление этих вечных истин имеет национальный характер. Отсюда — немецкая военная доктрина, французская, русская и т.д. Если, однако, проверить инвентарь вечных истин военной науки, то получим немногим более нескольких логических аксиом эвклидовских постулатов. Защита флангов, обеспечение коммуникации и отступления, удар по наименее защищенному пункту противника и пр. и пр. — все эти истины, в этой своей всеобъемлющей формулировке, далеко выходят в сущности за пределы военного искусства. Осел, который ворует овес из прорванного мешка (наименее защищенное место противника) и бдительно поворачивает свой круп в сторону противоположную ожидаемой опасности, делает это на основании вечных принципов военной науки. Между тем, нельзя сомневаться, что тот осел, который ест овес, не читал ни Клаузевица, ни даже Леера.

Война, о которой мы говорим, есть общественное и историческое явление, которое возникает, развивается, меняет формы и должно исчезнуть. Уже по этому одному она не может иметь вечных законов. Но суб'ектом войны является человек, который имеет известные устойчивые анатомические и психические черты и вытекающие из них приемы и навыки. Человек действует в определенной и сравнительно устойчивой географической среде. Таким образом, во всех войнах всех времен и народов были некоторые общие, относительно устойчивые (но вовсе не абсолютные) черты. На их основе развивается историческое военное искусство. Его методы и приемы меняются так же, как и общественные условия, era определяющие (техника, классовое строение, формы государственной власти).

Под именем национальной военной доктрины и понимался сравнительно устойчивый, но все же временный комплекс (сочетание) военных расчетов, методов, приемов, навыков, лозунгов, настроений в соответствии со всем строем общества и, прежде всего, с характером господствующего класса.

Что такое, например, военная доктрина Англии? В ее состав, очевидно, входят (или входили): признание необходимости морской гегемонии, отрицательное отношение к постоянной сухопутной армии и к воинской повинности, или, еще точнее: признание необходимости, чтобы английский военный флот был сильнее двух следующих самых сильных флотов, вместе взятых, и тем обеспечивал возможность содержания маленькой армии на добровольческих началах. С этим было связано поддержание такого порядка в Европе, при котором ни одна из сухопутных держав не могла получить решающего перевеса на континенте.

Несомненно, что эта английская ≪доктрина≫ была самой устойчивой из всех военных доктрин. Ее устойчивость и определенность обусловливались длительным, планомерным, безостановочным развитием великобританского могущества, без таких событий и потрясений, которые радикально меняли бы мировое (или европейское, что раньше означало то же самое) соотношение сил. Сейчас, однако, это положение окончательно нарушилось. Сильнейший удар своей ≪доктрине≫ Англия нанесла во время войны, будучи вынуждена строить свою армию на основе воинской повинности. ≪Равновесие≫ на европейском континенте нарушено. Устойчивость нового соотношения сил ни в ком не вызывает доверия. Могущество Соединенных Штатов исключает возможность дальнейшего автоматического поддержания господства великобританского флота. Сейчас рано предсказывать, чем закончится Вашингтонская Конференция. Но совершенно очевидно, что со времени империалистской войны ≪военная доктрина≫ Великобритании стала недостаточной, несостоятельной и прямо негодной. А новой ей на смену еще нет. И очень сомнительно, чтобы она появилась, ибо эпоха военных и революционных потрясений и радикальной перегруппировки мировых сил ставит очень узкие пределы военной доктрине в том смысле, в каком мы ее выше определили по отношению к Англии: военная „доктрина" предполагает относительную устойчивость внешней и внутренней обстановки.

Гораздо менее определенный и устойчивый характер, даже и в прошлую эпоху, получает военная доктрина, если мы обратимся к странам европейского континента. Что составляло — хотя бы за промежуток времени между франко-прусской войной 1870 — 71 годов и империалистской войной 1914 г. — содержание военной доктрины Франции? Признание, что Германия есть наследственный, непримиримый враг, идея реванша, воспитание армии и молодого поколения в духе этой идеи, культивирование союза с Россией, преклонение перед военной мощью царизма, наконец, поддержание, хотя и не очень уверенное, бонапартистской военной традиции смелого наступления. Длительная эпоха вооруженного мира (с 1871 по 1914 г.) придавала все же относительную устойчивость военно-политической ориентации Франции. Но чисто-военные элементы французской доктрины были очень скудны Война подвергла доктрину наступления жестокому испытанию. Французская армия после первых же недель зарылась в землю, и хотя истинно-французские генералы и истинно-французская пресса не уставали твердить в первый период войны, что подземная, траншейная война есть низменное немецкое изобретение и не отвечает геройскому духу французского воина, тем не менее, вся война разыгралась, как позиционная борьба на истощение. В настоящее время доктрина чистого наступления, хотя и перенесена в новые уставы, но, как увидим, встречает резкий отпор в самой Франции.