Ярослав Соколов - Вызов принят. Невероятные истории спасения, рассказанные российскими врачами

Понятно, что в реальности всё на порядок сложнее – и симптоматика бывает сходной у разных заболеваний, а, может, и вовсе не проявляться, и на лечение разные пациенты по-разному отвечают. Так что, следуя лишь одним шаблонам, человека не вылечишь. Поэтому мозг врача функционирует как огромный суперкомпьютер, и вот эта колоссальная внутренняя работа и называется – диагностика. У тебя в голове запускается сложнейший механизм поиска оптимального решения, а на выходе получаешь, образно говоря, некую «перфокарту» с назначениями лекарств и процедур.

Однако не стоит забывать, что в деле лечения непременно должна участвовать душа, без этого никак не обойтись. Иногда посмотришь в глаза ребёночку, возьмёшь на руки, улыбнёшься и чувствуешь, как возникает с ним контакт, который даёт тебе возможность что-то понять в состоянии этого крохотного существа и помочь ему. Душа здесь подобна смазочному материалу для шестерёнок логических решений.

Конечно, несмотря на весь накопленный опыт, ты не застрахован от сомнений и страха, что принятое решение может оказаться ошибочным. Это, пожалуй, самое неприятное в нашей работе ещё и потому, что ты не имеешь права показать свой страх и колебания – ни пациенту, ни его родителям. Если на твоем лице ненароком промелькнёт даже тень сомнения или неуверенности, то когда родители с ребёнком выйдут из кабинета, эти сомнения словно зараза разрастутся в них. Что может полностью перечеркнуть любое, даже самое правильное лечение.

Другая крайность – когда узнаёшь, что назначенное тобой лечение не выполняется. Я в таком случае бываю очень жёсткой, потому что игнорирование предписаний непременно доведёт до беды.

Главные инструменты врача – это уши, глаза и все прочие органы чувств, ведь большую часть исследования ты произвёл ещё до того, как взял в руки стетоскоп. Осмотр пациента начинается буквально с первой его минуты в кабинете – мы смотрим, как заходят люди, как садятся, помогает ли мама ребенку раздеться. Все эти, казалось бы, мелочи фиксируются и помогают в дальнейшей постановке диагноза – подобные детали часто бывают необычайно важны.

Все болезни так или иначе начинаются с души или в значительной мере её касаются, поэтому лечить первоначально надо именно душу, это прежде всего. Если мы возьмем пять разных людей, заражённых одинаковой патогенной бактерией, то получим пять различных вариантов развития одной и той же болезни. Это будет зависеть от множества факторов: от иммунной системы, наследственности, психологической атмосферы в семье и даже от того, как часто мама целует своего малыша. Именно поэтому вся система лечения по шаблонам – это уровень фельдшера, но не настоящего врача.

Во время приёма пациентов действует принцип медицинской сортировки: сначала идут тяжелораненые, потом лёгкие. И это правильно, однако здесь тоже есть определённые «но». Допустим, в очереди у моего кабинета два пациента – одна мамаша, которой нужно просто поговорить, а за ней другая, у которой ребёнок с температурой под 40. Я, конечно же, не буду два часа первую успокаивать, постараюсь закончить разговор или перенести и приму тяжелобольного ребёночка. Если же пойти чуть дальше и поставить вопрос – что важнее, болезни души или болезни тела, то ответить на него будет чрезвычайно трудно, почти невозможно. А такие ситуации на практике зачастую возникают, и вопрос подобного выбора – совсем не умозрительный.

ВСЕ БОЛЕЗНИ НАЧИНАЮТСЯ С ДУШИ.

ПОЭТОМУ И ЛЕЧИТЬ СНАЧАЛА НУЖНО

ИМЕННО ДУШУ.

Случай, который я привела в пример, произошёл у меня на практике. И первая мама была в очень плохом психическом состоянии, совершенно подавленная. В подобном положении страшнее всего то, что оценить степень тяжести стресса и его возможные последствия может только по-настоящему хороший врач, для этого нужно быть ещё и психологом. От того, что у неё нет температуры, она отнюдь не в меньшей опасности находится. Представьте, что я не стала бы с ней нянчиться, а она пошла бы и наложила на себя руки? И что, после этого я бы себя оправдывала тем, что побежала сбивать температуру у ребёнка? Поговорить и выслушать её было крайне важно, ведь выставить за дверь такую мамашу равно что её убить.

Вспоминается другая, несколько схожая ситуация, когда ребёнку помощь требовалась в значительно меньшей степени, нежели маме. Эта мамочка привела на прием ребёнка и рассказывает, что год назад у неё нашли серьёзные проблемы с сердцем и теперь она просто уверена, что у её дочери оно непременно тоже болит. Понятно, что здесь нужно лечить не девочку, а её маму, и лечить, в первую очередь, словом. Консультация тогда заняла у меня почти полтора часа.