Геннадий Белимов - Дети индиго. Кто управляет планетой

Среди Ваших вопросов к обитателям иных миров проскользнул вопрос об «их» отношении к неверию некоторой части землян в существование НЛО. Очень характерный вопрос. Там, где, с одной стороны, возникает проблема «веры» – с другой стороны, исключается возможность ее совмещения с проблемой научного познания...

Теперь о самом интересном.

У Ваших собеседников из параллельного мира хватило терпения, такта и интеллекта выслушивать ваши вопросы, и уже только такое их поведение убеждает меня в том, что все принятое и отснятое Вами – правда. Ведь не стали бы Вы, в самом деле, ради придания достоверности подготовленной инсценировке или мистификации сознательно выступать в роли столь откровенно профессионально неподготовленного интервьюера!

Во время просмотра видеофильма о контакте с сущностями из параллельного мира у меня возник ряд вопросов, которые было бы интересно прояснить с Вашей помощью и было бы интересно побеседовать с главными участниками заснятого действа. Мне кажется, они могли бы стать участниками серии экспериментов в исследовании проблемы существования параллельных миров и их взаимодействия с нашим миром. Могу ли я рассчитывать на Ваше содействие? Прежде, чем Вы дадите свой ответ, прошу обратить внимание на мое условие: я смогу сотрудничать с Вами, если только полученные нами материалы не будут использованы ради сенсации и заявления о себе как о новоявленной знаменитости. Никакой шумихи, никакой утечки информации не только в прессу, но и просто в «публику», по крайней мере, до того как будут учтены все социальные, психологические, политические и другие не менее важные проблемы, способные спровоцировать непредсказуемые последствия. Я категорически предупреждаю Вас также о недопустимости использования моего имени и любых ссылок на меня в Ваших публикациях. Я никоим образом не намерен чинить Вам помехи в Вашем наивном увлечении чудесами под псевдонимом «непознанное». Вы творили до знакомства со мной и будете творить дальше без меня. На этом пути Вас ждут, наверное, новые звания и титулы. Пусть они согревают Вас и тешат Ваше тщеславие. Но, если Вы хотите поучаствовать в настоящих, методически грамотных экспериментах и исследованиях, которые действительно могут получить признание настоящих ученых, я протягиваю Вам свою руку.

С уважением, К. С.».

«Геннадий Степанович!

Я все возвращаюсь к разным главам Вашей монографии и иногда нахожу кое-что новое, как бы «между строк». Знаете, почему это происходит? Крупицы истиной информации теряются, как зернышки пшена в отрубях, в многословии авторского текста. Очень часто Вы комментируете не некий факт или событие, а свое отношение к ним. При этом весьма своеобразно.

Например, говоря о метаморфозах, происходящих с Харитоновым, когда он выполняет роль «переводчика», Вы обращаете внимание на то, что этот человек с небольшим лексическим багажом вдруг «радикальным образом меняется во время контакта». ...Вот Вы, Г. С., как раз и грешите тем, в чем «упрекаете» Ваших более высокоразвитых собеседников (а отнюдь не Харитонова): у Вас авторский текст изобилует «сложными терминами» и «иностранными» словами. В одних случаях они у Вас выполняют функцию слов-паразитов – заполняют «паузы» в мыслях, а в других – видимо, призваны придать тексту некое наукообразие. Зачем, к примеру, использовать слово «корреляция», когда можно сказать «соотношение» или «взаимосвязь»?..

Если бы то, что Вы хотели описать, было бы изображено красками на полотне, то после моей критики от Вашей картины осталась бы одна палитра. Я не щажу ни Вас, ни красок, чтобы помочь Вам. Я уже понял, что Вы – человек тертый и не опустите рук и моей критики не станете чураться. Вы правильно «проинтуичили», что мы встретились для пользы дела. Крепитесь духом и... спрашивайте!»

«...Теперь несколько слов о том, что я прочитал в материале «На следующий день после Розуэлла». Одно вступление чего стоит: «В 1997 году весь уфологический(здесь и далее жирным шрифтом выделено мною. – К. С.) мир был потрясенкнигой полковника в отставке Филиппа Корсо «На следующий день после Розуэлла», написанной им в соавторстве с Уильямом Дж. Бирнсом. Все исследователиразделились на два лагеря: тех, кто поверил Корсо, и тех, кто обвинял его в наглой лжи. Однако яростная полемика отбушевала, а к определенному выводу никто так и не пришел... Увы, в нашей стране книга Филиппа Корсо так и не была переведена на русский язык...»»