ЛУБЯНКА. Сталин и МГБ СССР. Март 1946 — март 1953

Как и в предшествующие годы, по фактам информационных сообщений для высшего руководства страны об авариях и катастрофах в частях ВВС Советской Армии, осуществляемого МГБ СССР и фактически контролировавшего состояние боеготовности частей военного ведомства, принимались конкретные меры по устранению выявленных недоработок. Значение Министерства госбезопасности в структуре государственных органов приобретало непомерно огромное влияние в качестве органа контроля. Например, на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) от 8 декабря 1951 года рассматривался вопрос о катастрофе вертолета Ми-1. 19 декабря решение «О повышении безопасности полетов на вертолете Ми-1», подготовленное для Бюро Совета Министров, в котором предусматривался комплекс мер для многих министерств и ведомств, начальник секретариата главнокомандующего ВВС Советской Армии направил и в секретариат МГБ СССР (ЦА ФСБ РФ. Ф. 4 ос. Оп. 9. Д. 34. Л. 30).

В спецсообщении МГБ говорилось о столкновении трех платформ с вагонами, груженными патронами. В результате рассыпались ящики с патронами, но взрыва не произошло. Министр госбезопасности указывал на то, что в ходе проведенной первоначальной проверки сохранности боеприпасов были выявлены недостачи взрывчатых веществ, гранат, запалов. По поручению Политбюро ЦК ВКП(б) было проведено расследование причин столкновения и порядка хранения боеприпасов, результаты которого были изложены в спецсообщении от 19 января 1952 года. Отсутствие должного учета, халатное ведение документации приводили к фактам, когда излишки боеприпасов зарывали в землю, прятали в лесу. Недостача десятков килограммов тротила, боевых гранат объяснялась их хищением военнослужащими для глушения рыбы. По просьбам гражданских организаций проводились взрывные работы. По итогам проверки были проведены аресты с дальнейшим привлечением военнослужащих к уголовной ответственности (ЦА ФСБ РФ. Ф. 4 ос. Оп. 10. Д. 4. Л. 121–122).

Пленум Верховного суда СССР 1 июня 1989 года рассмотрел данное дело и принял решение о реабилитации всех осужденных.

В декабре 1951 года заместитель военного министра маршал артиллерии Н.Д. Яковлев, начальник Главного артиллерийского управления генерал-полковник артиллерии И.А. Волкотрубенко и заместитель министра вооружения И.А. Мирзаханов решением СМ СССР были сняты с занимаемых должностей за недостатки в производстве 57-миллиметровых автоматических зенитных пушек. В феврале 1952 года И.В. Сталин дал санкцию на их арест. В течение 15 месяцев следователи безрезультатно пытались получить показания для обвинения их в преступной вредительской деятельности. В апреле 1953 года следственное дело было прекращено, арестованные освобождены и реабилитированы.

Решением Военной коллегии Верховного суда СССР от 10 сентября 1953 года И.И. Варфоломеев был приговорен к ВМН. В ходе пересмотра уголовного дела было установлено, что его деятельность в Союзе мушкетеров, Бюро по делам российских эмигрантов, Союзе монархистов, сбор информации в процессе сотрудничества с японскими спецслужбами и американским информационным агентством не затрагивали интересов советского государства. В 2002 году в соответствии с пунктом «а» статьи 3 закона РФ от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» И.И. Варфоломеев как репрессированный по политическим мотивам был реабилитирован.

А.Я. Свердлов, сын председателя ВЦИК в 1917–1919 годы, зам. начальника отдела органов госбезопасности, был арестован в октябре 1951 года в связи с делом В.Н. Абакумова. Освобожден после смерти И.В. Сталина в мае 1953 года, затем работал старшим научным сотрудником в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.

Данное постановление должно было знаменовать новый период в деятельности органов МГБ. В нем содержались установки на развертывание активной борьбы на территории западноевропейских государств и США. «Многие чекисты, — отмечалось в постановлении, — прикрываются при этом гнилыми и вредными рассуждениями о якобы несовместимости с марксизмом-ленинизмом диверсий и террора против классовых врагов… скатались на позиции буржуазного либерализма и пацифизма, забыли, что с озверевшим классовым врагом нельзя бороться в белых перчатках, оставаться «чистенькими»… не понимают той простой истины, что нельзя МГБ представлять без диверсий, проводимых им в лагере врага». Через несколько дней, обсуждая вопрос об организации Главного разведывательного управления МГБ, И.В. Сталин отметил, что «коммунистов, косо смотрящих на разведку, на работу ЧК, боящихся запачкаться, надо бросать головой в колодец» (см.: Петров Н.В. Первый председатель КГБ Иван Серов. С.124–125.