Павел Щёголев - Падение царского режима. Том 3

Председатель. — Потому, что иначе — вы говорите — им было трудно освещать?

Герасимов. — Даже невозможно. Для того, чтобы знать, что делается в организации, необходимо осветить ее, а чтобы осветить — необходимо иметь человека, близкого к организации или он должен быть в самой организации.

Председатель. — Обыкновенно бывает, что он член этой организации?

Герасимов. — Бывает, если они пользуются доверием членов.

Иванов. — А были случаи, за время вашей долголетней службы, что сотрудники не только участвовали в сообществе, но и организовали его?

Герасимов. — Боже сохрани, я сам всегда с этим боролся.

Иванов. — Значит, это делалось помимо вашего желания?

Герасимов. — И я бы этого агента арестовал. Это невозможно, это не могло быть даже в то время, особенно в Петербурге, когда мы были подавлены революцией. Ведь нас тогда чуть-чуть не задавили.

Председатель. — Можно ли сказать, что петербургское охранное отделение было подавлено революцией?

Герасимов. — Одно время, я должен сказать, чуть-чуть не было подавлено.

Председатель. — Что вам известно о деле с.-д. фракции 2-й государственной думы?

Герасимов. — Агентурой, которая участвовала в раскрытии дела 2-й государственной думы я не ведал.

Председатель. — Почему вы не ведали?

Герасимов. — Я не один ведал. У меня чиновники были, я не мог один с этим справиться.

Председатель. — Какой же чиновник ведал раскрытием дела 2-й государственной думы.

Герасимов. — Полковник Еленский. Он может дать подробные показания. Я забыл… Не могу так подробно рассказать, потому что я этого сотрудника не знаю, т.-е. видел один только раз.

Председатель. — Вы про кого говорите?

Герасимов. — Про Шорникову.

Председатель. — Разве начальник охранного отделения не интересовался раскрытием выдающегося дела?

Герасимов. — Мне докладывал полковник Еленский, а я докладывал его директору департамента полиции, товарищу министра вн. дел, министру вн. дел и, кроме того, градоначальнику. Косвенно был подчинен также дворцовому коменданту.

Председатель. — Значит, начальства у вас было очень много?

Герасимов. — Очень много. Даже можно было бы отбавить. Каждый требовал, вызывал и интересовался.

Председатель. — Что же вам докладывал полковник Еленский? Постарайтесь вспомнить об этом деле, т.-е. о деле с.-д. фракции 2-й государственной думы.

Герасимов. — Может быть Еленский даст вам по тому вопросу более подробные объяснения. Я помню, будто члены гос. думы предполагали… какая-то делегация от войск… может быть я ошибаюсь, это было слишком давно. Ведь это целое дело, оно, кажется, разбиралось судом. Вы там найдете все сведения.

Председатель. — Как зовут полковника Еленского?

Герасимов. — Владимир Иезекиилович. Он последнее время был начальником могилевского жандармского управления. Когда я был в думе, т.-е. содержался там, его туда привели. Он сейчас здесь. Может быть, его выпустили.

Председатель. — Вам приходилось говорить, по поводу предстоящего ареста членов гос. думы со Столыпиным?

Герасимов. — Как же.

Председатель. — Постарайтесь вспомнить, в чем состояла эта беседа, чего хотел Столыпин, и что вы ему отвечали?

Герасимов. — Столыпин сказал, что если это верно, то нужно быть очень осторожными. Одним словом, Столыпин сказал, чтобы их арестовать с поличным. Такое было сделано распоряжение.

Председатель. — Так это и осуществилось?

Герасимов. — Я не помню. Наказ кажется не был найден подлинный. Вообще никто из членов думы не был арестован. Только выяснили, что этот наказ, как мне припоминается, скрыт или уничтожен, в деле есть эти подробности.

Председатель. — Вы не показывали этого наказа Столыпину до ареста членов гос. думы?

Герасимов. — Копия этого наказа у меня была.

Председатель. — Раньше, чем она была передана членам гос. думы?

Герасимов. — Вам эти подробности может сказать полковник Еленский.

Председатель. — Еленский показал вам этот наказ до передачи его членам гос. думы, т.-е. фракции?

Герасимов. — До передачи, конечно. Мы были знакомы с содержанием этого наказа.

Председатель. — Итак, вы этот наказ показывали Столыпину еще до ареста членов гос. думы?

Герасимов. — Безусловно.

Председатель. — Безусловно?