Федор Раззаков - Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991

Как могли руководители студии (имеется в виду ЦСДФ. – Ф.Р.) поручить создание такого ответственнейшего фильма недостаточно опытному режиссеру Карпову, судя по фильму, далекому от марксистско-ленинского мировоззрения?

Как мог появиться такой черносотенный фильм в стенах студии, которая награждена самыми высокими правительственными наградами – орденами Ленина и Красного Знамени, на студии, которая создала столько замечательных фильмов о славном боевом пути нашего народа, нашего государства с первых дней Великого Октября и по сей день?..»

К сожалению, лично я не видел данного фильма и не могу судить о его направленности: черносотенная она или все же антисионистская. Однако и постановка последнего вопроса маститым оператором меня удивляет. Ведь Коган был умудренный жизнью человек (фронтовик), да еще много лет проработавший в кинематографе. Поэтому должен был понимать, что выпуск антиизраильских фильмов был продиктован действиями самого Израиля, а не прихотью советского руководства. Ведь до конца 60-х подобных фильмов в СССР не выпускалось, и вряд ли бы они появились и впредь, если бы не оголтелая антисоветская пропаганда, которая была развернута в Израиле после Праги-68. Вот почему уместно было бы со стороны Когана и других именитых советских евреев из числа кинематографистов обратиться с коллективной петицией к руководству Израиля умерить свой антисоветизм, тогда, глядишь, и отпала бы нужда выпускать в СССР фильмы, подобные «Тайному и явному». Но, увы, такого обращения к израильтянам не последовало.

Несмотря на то что сразу после письма Когана на имя Брежнева поступила также коллективная петиция от руководства ЦСДФ с просьбой не запрещать ленту, генсек в итоге выбрал сторону Когана – фильм был отправлен на полку. Судя по всему, таким образом генсек хотел успокоить ту часть советского еврейства, которая была настроена произраильски. Однако потуги эти были напрасны. Да, в следующем году ( 1974) израильская эмиграция из СССР снизится (уедет всего 20 тысяч человек против 35 тысяч в году предыдущем), но вызвано это было отнюдь не политикой советских властей – просто в Израиле после войны Судного дня жить станет опасно. Поэтому, как только евреев стали активно принимать другие страны (США, Англия, ФРГ и т. д.), кривая израильской эмиграции из СССР вновь поползет вверх.

За три недели до выступления Суслова случилась одна громкая смерть: из жизни ушел писатель Всеволод Кочетов, который долгие годы был одним из главных идеологов державников-сталинистов. Смерть его пришлась аккурат на канун праздника Великого Октября ( 5 ноября 1973-го) и вызвала массу противоречивых слухов в кругах интеллигенции. Одни утверждали, что 61-летний писатель покончил жизнь самоубийством, застрелившись из наградного пистолета, а поводом к этому стала смертельная болезнь – рак. Другие отстаивали версию убийства, причем в качестве убийц чаще всего назывались те силы в руководстве страны, которые симпатизировали либералам (в том же КГБ была сильная прозападная группировка). Наконец, третью версию озвучила официальная пропаганда: в газетах «Советская культура» и «Литературная газета» написали, что смерть Кочетова наступила в результате тяжелой и продолжительной болезни.

Разного рода слухи о смерти не слишком пожилого писателя еще долго будут витать в интеллигентских кругах, будоража умы. Что вполне объяснимо, учитывая то положение, которое покойный занимал в литературной элите и в том противостоянии державников и западников, которое длилось уже не одно десятилетие. Особую окраску этим слухам придавало то, что это была уже не первая смерть представителя державного лагеря за последние два года.

Сначала, в феврале 1971 года, из жизни ушел писатель Леонид Соболев, причем в народе тоже ходили упорные слухи, что он застрелился. Слухи оказались правдой: писатель и в самом деле свел счеты с жизнью при помощи своего наградного пистолета (Соболев был бывшим морским офицером). Поскольку покойный являлся влиятельным писателем-державником (возглавлял Союз писателей РСФСР) и пользовался большим авторитетом во властных кругах (у того же Михаила Суслова), власти распорядились тщательно расследовать обстоятельства его гибели. Но следствие быстро установило, что причиной самоубийства стало здоровье покойного: у писателя был рак желудка в последней стадии. Похороны Соболева были обставлены по высшему разряду, а от официальных властей на них были делегированы представители «русской партии»: премьер-министр СССР Алексей Косыгин, главный идеолог Михаил Суслов, премьер-министр России Геннадий Воронов и еще один влиятельный член Политбюро, Андрей Кириленко.