Уильям Андерсон: «Наутилус» у Северного полюса

Однако через несколько минут мы получили еще одно потрясающее показание наших приборов, которое, говоря откровенно, могло лишить присутствия духа: при перемещении к югу температура забортной воды не повышалась, как мы это предполагали, а понижалась. В одно мгновение наше беспокойство возросло до настоящего опасения и мрачного предчувствия. «Мы не могли подойти так близко к северной части Гренландии, — думал я. — К этому времени мы бы уже сели на мель!» У меня зародилась ужасная, нелепая мысль: «Может быть, мы действительно попались в ловушку и стали невольно участниками «игры в рулетку по долготе»? Может быть, мы входили в какое-нибудь неизвестное море? Возможно, что в Восточно-Сибирское море?» Пока я размышлял над этими вопросами, вахтенный офицер доложил, что мы проходим под небольшим участком чистой синей воды. Я бросился к перископу и увидел перед собой воду яркого сине-зеленого цвета. Полностью поглощенный созерцанием, я изучал ее. Прошла минута… пять… десять. Тем временем наши поисковые приборы показали, что над-нами чистая вода.

Я приказал уменьшить ход и стал медленно всплывать на перископную глубину. Опасаясь быть обманутым тонким слоем льда, как в прошлом году, я остановил корабль, а затем немного увеличил глубину погружения. Подняв антенну — наш «ледощуп», я начал медленно всплывать. Затем перископ вышел из воды, и появился яркий солнечный свет.

Я пристально осматривал поверхность воды, на которой было видно несколько небольших кусков льда. Однако больших плавающих льдин не было. Чтобы не подвергать перископ опасности повреждения и обеспечить радистам наилучшие условия для связи, я приказал всплывать на поверхность.

Судя по величине волны и мертвой зыби, мы были уверены, что находимся в открытом море. Вода казалась такой же, какой мы ее видели в Гренландском море в 1957 году. После того как был тщательно исследован лед, окружающий нас с запада и юга, мы решили, что вышли за кромку пакового льда. Несмотря на то что мы были вполне уверены относительно нашего местоположения, я знал, что в полярном плавании лучше иметь лишнее уточняющее доказательство, поэтому с волнением ждал от штурманов данных, полученных в результате измерения высоты солнца.

Мы продолжали двигаться на юг, уклоняясь от большой льдины, очевидно отделившейся от пака. В противоположность грязному льду, который мы видели по другую сторону полюса, этот лед был относительно чистым. После почти часового пребывания на поверхности штурман Дженкс доложил точное место корабля. К радости всех, мы находились как раз там, где предполагали: к северо-востоку от Гренландии. Пройдя 1830 миль и пробыв 96 часов подо льдом, мы были теперь лишь в нескольких милях от счислимого места. Это был самый замечательный результат плавания.

Радиосвязь в Арктике весьма непостоянна. Радист непрерывно посылал в эфир сигналы, но ответа не было. Такая обстановка срывала все наши планы. Мы располагали сведениями, имеющими огромное значение, но никто не слышал нас. Я уже решил погрузиться, чтобы скорее идти на юг, когда радист наконец услышал слабый ответ:

— Говорит радиостанция военно-морских сил США в Японии. Передавайте ваше сообщение на такой-то волне. Прием.

После нескольких минут тщательной настройки мы передали подготовленное мной сообщение о достижении «Наутилусом» Северного полюса. Вскоре это известие было передано из Японии в Вашингтон.

«Наутилус» быстро двигался вперед к секретному рандеву вблизи Рейкьявика. Там «Наутилус» должен остановиться и ждать прибытия вертолета. С его появлением мы должны будем всплыть на поверхность. Затем я покину «Наутилус» и поднимусь на борт вертолета, который доставит меня в Исландию. Там меня будет ждать самолет, на котором я должен прибыть в Вашингтон и доложить президенту о результатах похода. Командовать подводной лодкой в этот период будет Адамс.

7 августа на рассвете мы обнаружили через перископ вертолет Н-19. Я приказал подготовиться к всплытию. Когда подводная лодка всплыла в надводное положение, командование ею принял Адамс. Вертолет повис на высоте полтора метра над кормовой палубой, и через несколько минут я поднялся на него. Находившийся на вертолете капитан 2 ранга Оран тепло приветствовал меня и передал письмо от президента, в котором говорилось: «Офицерам и матросам «Наутилуса». Поздравляю вас с отличным выполнением важного задания».

Спустя пятнадцать минут вертолет приземлился в Кефлавике рядом с готовым к вылету транспортным самолетом. Не больше чем через минуту последний вырулил на взлетную полосу и оторвался от земли. По мере нашего движения на юг со скоростью четыре мили в минуту свет раннего утра становился бледнее. Мои мысли были снова направлены к «Наутилусу», который в этот момент стремительно шел на большой глубине в Атлантике, направляясь к Портленду в Англии. Я ясно видел его перед собой: гладкий, серый, похожий на акулу — снаружи; блестящий, теплый и хорошо оборудованный — внутри. На мгновение мне представился изрезанный профиль льда. Затем впервые за шесть дней с того момента, как мы прошли мыс Барроу, меня охватил глубокий сон.