Уильям Андерсон - «Наутилус» у Северного полюса

Я был весьма озабочен тем обстоятельством, что только одна треть экипажа обеспечена спасательными дыхательными аппаратами на случай пожара. После того как я доложил о своем беспокойстве командованию, на «Наутилус» в течение короткого времени были доставлены маски и воздушные баллоны для каждого члена экипажа. Во время одного из наших коротких выходов в море мы провели несколько тренировок, в которых экипаж действовал в масках.

Следующим важным приобретением для «Наутилуса» была телевизионная установка с замкнутым контуром, которая размещалась в верхней части рубки. Теоретически эта установка должна была позволить видеть лед значительно лучше, чем перископ. Она могла быть особенно полезной при определении разводий и полыней во льду в случае необходимости всплыть на поверхность. После установки телевизора один адмирал пошутил:

— Знаете ли, Андерсон, эта установка может сэкономить военно-морским силам несколько миллионов долларов ежегодно.

— Каким образом, адмирал? — спросил я, искренне изумленный.

— Вместо того чтобы ставить большие корабли в сухой док для осмотра их днища, мы пошлем вас с вашей телевизионной установкой и заставим произвести осмотр.

Тем временем мы узнали из сообщений адмирала Маккехни, что ледовая обстановка быстро улучшается и становится благоприятной для успешного осуществления второй попытки пройти в Арктический бассейн. Мы назначили дату нашего выхода на 21 июля. Был составлен второй план дезинформации, оправдывающий наше отсутствие на время второго похода. Командующий подводными силами Тихоокеанского флота адмирал Гренфелл воскресил уже знакомую выдумку и сообщил, что «Наутилус» совершит пробное подводное плавание от Пирл-Харбора до Панамы для испытания автономности.

В течение всего времени нашей стоянки в Пирл-Харборе экипаж и люди из ремонтных мастерских базы подводных лодок день и ночь работали над гирокомпасом Мк-19, который отказал во время первого плавания вблизи Берингова пролива. Вначале мы полагали, что устранили неисправность, но во время пребывания в Пирл-Харборе заметили, что гирокомпас постепенно продолжает накапливать ошибку. Я решил, что гирокомпас должен быть в безукоризненном состоянии, прежде чем будет предпринята вторая попытка совершить трансполярный переход.

По мере приближения намеченного дня выхода я чувствовал все большее беспокойство. Наши специалисты, работавшие с гирокомпасом, мало продвинулись вперед. Я позвонил в Вашингтон и попросил как можно скорее прислать в Пирл-Харбор специалиста по гирокомпасу Сперри. Ожидая его прибытия, мы перенесли наш выход на один день. Штабные офицеры-подводники, не осведомленные об истинном положении, не могли понять всей этой суеты по поводу неисправности гирокомпаса. Один из них сказал:

— У вас есть еще три компаса. Почему вы так обеспокоены?

— Все это правильно. Но я думаю, что мы на «Наутилусе» не можем погружаться до тех пор, пока все приборы не будут работать безукоризненно, — ответил я, подавив свою гордость.

После этого все подводники в Пирл-Харборе начали в шутку называть «Наутилус» «Сопротивляющийся дракон».

Опытный специалист, инженер фирмы «Сперри», быстро установил неисправность гирокомпаса Мк-19 и в течение короткого времени устранил ее. Четырехнедельная подготовка к походу заканчивалась. Последними на подводную лодку прибыли Лайон с новым помощником Уокером. Это событие нам удалось сохранить в тайне.

«Наутилус» тихо скользил по спокойным водам бухты Пирл-Харбор. Наступила темнота. Палубная команда быстро закрашивала наши бортовые номера. Небольшая группа сопровождавших нас подводных лодок вернулась на свои базы. Адмирал Гренфелл, находившийся на одной из них, послал нам ободряющее приветствие. Наша «королева морей» была готова совершить третий полярный поход.

Очень немногие представляют себе, какая суета происходит на борту атомной подводной лодки во время стоянки ее у пирса в перерыве между походами. Почта поступает буквально мешками. Огромными кипами отправляются официальные письма и донесения. Тщательно осматриваются механизмы. Устанавливается новое оборудование. Сотни человеко-часов расходуются на погрузку торпед, запасов кислорода, запасных частей, медикаментов, кофе, мяса, чилийского перца, ветоши, бобов, водорода, ацетилена, фреона, двуокиси углерода, шарикоподшипников, мыла, спирта для торпед, приблизительно двадцати пяти различных сортов масел и смазок, пленки, бумаги, пишущих машинок, редиса, аспирина и многого другого. Меняется состав экипажа: одни уходят, а на их место прибывают другие. При выходе в открытое море всегда испытываешь облегчение. Период стоянки в Пирл-Харборе в этом отношении не был исключением. После того как мы вышли с фарватера, я отдал приказ развить полный ход.