Вокруг Света: Журнал "Вокруг Света" №5 за 1999 год

Впервые мысль о сплаве по Лене-реке появилась восемь лет назад, буквально в тот день, когда стих шум вертолета, высадившего нас на галечной косе где-то в отрогах Байкальского хребта. В последующие годы мы каждое лето стали приезжать в Сибирь и с упорством маньяков проходить маршрут Иркутск — Ангара — Байкал — верховья Лены. Проходя заодно как бы ежегодный курс лечения от столичной суеты. Лечение, надо сказать, во все времена было не из дешевых, посему нам приходилось ставить его на коммерческую основу, а именно — набирать группы иностранных туристов и показывать им настоящую, дикую природу Сибири. Но это было хлопотно и не оставляло свободного времени для осуществления нашей мечты. А мечта была такова: не просто сплавиться по Лене, но и заняться подводным изучением горной реки и ее обитателей и, конечно, подводной охотой. В результате мы решили: бог с ними, с деньгами, — лучше брать хороших друзей и уже ни в чем себе не отказывать, в пределах допустимого, разумеется.

За несколько лет путешествий мы пришли к оптимальной схеме достижения заветных мест. В Иркутске арендуется небольшой теплоход, который за сутки с небольшим способен дойти до метеостанции Солнечная. От этого места по дну Солнечной пади, через одноименный перевал идёт древняя тропа к истоку Лены. Тропа действительно известна с незапамятных времен, по ней эвенки спускались к Байкалу и совершали набеги на поседения бурят. Конфликты меж ними происходили на почве дележа байкальского берега, добывать пищу на котором было намного легче, чем в тайге. Ныне конфликты не происходят — теперь вся эта территория принадлежит Байкало-Ленскому государственному заповеднику.

Пешая часть маршрута наиболее утомительна своей протяженностью, набором высоты и тяжестью багажа с надувным плотом в придачу. Каждый раз, преодолевая крутые взлеты тропы, ловишь себя на мысли, что работать носильщиком в Гималаях удел неслабых духом людей. Каких-нибудь шесть часов «прогулки» с рюкзаками, и ты на перевале. За спиной остается Байкал, впереди — широкая долина со множеством карстовых озер и текущими отовсюду ручьями, из которых берет свое начало великая русская река.

Желание дойти до истока Лены не оставляло нас с момента первого появления в этих краях. Каждый раз, задавая вопросы местным жителям об этом заветном месте, мы получали весьма разноречивые ответы. И совсем было отчаялись добиться истины, пока не встретили Владимира Петровича Трапезникова, человека, который не только определил точное местоположение истока, но и впоследствии воздвиг там часовню: строительство ее само по себе было похоже на подвижничество. Обидно было и то, что это событие и все, что с ним связано, нашло отражение лишь на страницах американских журналов, посвященных дикой природе.

В своей верхней части Лена течет (километров 30) по широкой долине, устланной ягелем с редкими островками низкорослого кустарника. Далее река устремляется в узкий каньон с водопадами, прижимами и перекатами. Иногда его вертикальные стены уходят вверх на сотню метров. За тысячи лет река промыла в скалах гроты, попадая в которые чувствуешь себя не слишком уютно. Каньон заканчивается так же внезапно, как и начинается. В этом месте Лена раздвигает берегами тайгу и становится настоящей таежной рекой. Такой она оставалась до конца нашего маршрута длиной в 260 километров.

В самом начале маршрута есть непроходимый для нашего плота водопад; здесь проходит граница скальных плит, и река с грохотом падает вниз, поднимая клубы водяной пыли. Пришлось обходить его берегом, перетаскивая и плот, и вещи. Далее прохождение препятствий требует элементарного внимания и слаженных действий экипажа. За всю историю наших походов на плоту не было ни одного случая группового купания. Правда, кое-кто вываливался в семиградусную воду по нескольку раз, но это, кроме непродолжительных и очень веселых спасработ, не создавало никаких сложностей. В некоторых сплавах с сознательными иностранными господами нам без труда удавалось управлять судном с помощью нехитрых команд, но в случае с земляками команды не проходили. Любые приказы, исходящие от кормчих, воспринимались всеми по-разному, часто вызывая бурные дискуссии.