Вокруг Света - Журнал Вокруг Света №1  за 1998 год

Повсюду можно увидеть выступления базельских «петрушек» и исполнителей куплетов на злобу дня (что-вроде наших частушек). Они собирают толпы слушателей в ресторанах, пивных и на уличных подмостках. Карнавал — замечательная возможность пошалить и остаться неузнанным.

Так, на профессора университета с едкими шутками «напал» громоздкий Вагги и высыпал за шиворот несколько килограммов конфетти. Профессор мог только предположить, что это был один из его студентов. Маленькие базельцы — участники карнавала простодушны и щедры. Они раздают из повозок сладости всем без разбора.

Особенно фантастичны карнавальные вечера и ночи, когда из всех переулков, методично маршируя, надвигаются клики, играющие на флейтах, группки по восемь-десять, а иногда по два-три человека. Пути их сходятся и расходятся, мелодии скрещиваются в настоящую какофонию и разбегаются вновь, чтобы через пару метров пересечься с новой мелодией.

Марши начинаешь узнавать, они прилипают к ушам, и шаг твой становится размеренным, ты сливаешься с атмосферой праздника и перестаешь задумываться, как, по сути дела, странны базельцы, с какой серьезностью сделавшие игру принадлежностью своей жизни.

Весь город за месяцы до карнавала в парках и скверах упражняется на флейтах, чтобы потом три дня, облачившись в костюмы с головы до пят, маршировать в рядах своей клики и волновать воображение толпы.

Немецкий журнал «Шпигель» писал несколько лет назад про базельский карнавал: «Этот сумасшедший взрыв юмора не имеет ничего общего с назойливо-пьяным духом рейнских карнавалов и ничего с раскрепощенностью мюнхенских гуляний. Фаснахт в Базеле отражает нечто большее: призрачность и ритуальность, протестантскую трезвость и аллеманскую (аллеманы — древнегерманское племя, заселявшее самую западную часть Германии и Швейцарю) архисерьезность жизни. С едкими шутками и горьковатой самоиронией демонстрируют базельцы противоречивую суть их маленького городка и самих себя: открытость и замкнутость, надежду и разочарованность, меланхолию и жизнерадостность, дисциплину и анархию».

Боевой дух Базельского карнавала, хождение в строю под военные марши — не что иное, как патриотизм горожан, которому они три дня в году в полной мере дают выплеснуться на волю. Кстати, в других кантонах Швейцарии фаснахт проходит иначе и в иные сроки.

Например, Тессине — сразу после Рождества, в некоторых кантонах 6 января, в других — в воскресенье перед постом.

Культура нации во многом определяется тем, как люди отдыхают. Можно потратить кругленькую сумму денег, чтобы приехать на знаменитый карнавал, и не получить никакой радости.

«Еда невкусная, сыр пахнет, юмор — глупый, маски — кич, шум, грохот три дня, а мимоз и леденцов и у нас хватает». Вполне узнаваема в толпе категория наших сограждан. Надменные лица и неизменные кожаные куртки не вписываются в бесхитростное веселье.

Но если ты любопытен, обладаешь фантазией и умеешь поступиться своими амбициями, то постучи скромно в дверь базельского карнавала, тебе непременно откроют, и ты увидишь свет былых времен, струящийся из-под масок, почувствуешь запах прошлого — некую смесь гвоздики и муската.

Ты позавидуешь хорошей завистью базельцу, твердо убежденному в возвращении праздника через год и готовому вновь и вновь разучивать мелодии для флейты. И когда ровно в четыре часа утра в четверг угомонятся Монастырская, Рыночная и Босяцкая площади, Рыбный рынок, когда опустеют мосты над Рейном, постепенно затихнут еще устланные конфетти переулки — тогда заснут и базельцы, чтобы утром приступить к привычной жизни в своей маленькой стране с голубыми озерами и белыми горами.

Наталья Чиркова | Фото Дмитрия Шольца

Что это так, я заподозрил еще в Шато д`Е, живописном альпийском городке, известном тем, что здесь проводятся гонки на воздушных шарах. Монгольфьеры элегантно лавируют между горными пиками, ловя изменчивые потоки воздуха.

Наши хозяева из Швейцарской туристической корпорации запланировали здесь привал на довольно длинном пути в Монтрё из разместившегося между двух озер — что подтверждает его название — Интерлакена.

Аппетит, который мы нагуляли за время пути в бодрящем горном воздухе, стал еще ощутимей, когда мы вошли в специальный «сырный» ресторан. Аромат, как тут же выяснилось, исходил из огромного очага, где в гигантском медном чане происходило рождение сыра.