Вокруг Света: Журнал "Вокруг Света" №3  за 1997 год

— Много, — ответил он, попыхивая сигарой. — Но в основном немцы. А мне хотелось бы видеть людей из разных стран. Скучаю по общению со всем миром... Хотите, удивлю? — вдруг ни с того ни с сего весело спросил Василий.

Он подозвал официанта и что-то шепнул ему. Юноша понимающе склонил голову. Через минуту на столе стояла бутылка с желтым напитком и тарелочка с желтыми плодами. Они были похожи на крупные абрикосы или желтые сливы

— Кум-куат. Не пробовали?

— Даже не слышала. А что это?

— Сначала попробуйте, — сказал хозяин и наполнил рюмки.

Ликер был густым, сладким, а фрукты, сваренные в сахаре, по вкусу напоминали цукаты.

— Это китайский апельсин. Наш остров — единственное место в Греции, где поспевает эта диковинка, — с удовольствием объявил Василий. — А привез ее еще в прошлом веке из Китая некий дипломат, который хорошо знал природные условия острова. Кумкуат прижился. Само-то деревце невелико — метра полтора высоты, а плоды светятся, как солнышки. Нет, нам есть чем удивить гостей, пусть приезжают.

К югу от Керкиры, недалеко от города, стоит дворец «Ахиллио». Тень Елизаветы, императрицы Австро-Венгрии, до сих пор бродит по его прекрасным залам в окружении мраморных героев греческой мифологии.

Дворец построили для Елизаветы в 1890 году. Жена императора Франца-Иосифа, измученная пленом Шенбрунна — императорского дворца в Вене, лишившаяся детей (дочь ее умерла маленькой, сын — эрцгерцог Фердинанд покончил жизнь самоубийством), искала отдохновения своей исстрадавшейся душе. И она нашла его на этом острове, на берегу залива Иллайко. Здесь печальная Сисси, как называли ее керкирийцы, жила в ином, ею самой созданном мире.

...Белые колонны портика, высокие окна трех этажей, наполненные солнцем и морским ветром, просторные балконы — итальянские архитекторы, построившие дворец в стиле неоклассицизма, вероятно, понимали состояние Елизаветы, и поэтому здание получилось строгим и нарядным одновременно; оно глядит окнами и в сад, и на море, словно сливаясь с природой.

У кромки высокого берега Елизавета поставила скульптуру своего самого любимого героя — Ахилла. То был «Ахилл умирающий» — сильный, красивый юноша, лицо которого искажено смертельной мукой. Вильгельм II, кайзер Германии, ставший владельцем замка после смерти Елизаветы, отодвинул скульптуру в глубь сада, а на ее месте появился «Ахилл побеждающий». Вильгельм ценил фанфары победы, Елизавета — движения человеческой души...

Много времени она проводила в часовне, пристроенной во дворце к залу приемов. Там, в уединении, перед иконой-картиной Богородицы с младенцем и фреской «Суд над Христом», Елизавета, говоря ее словами, «обращалась к Богу без посредников». Я вижу ее прелестное лицо, печальные глаза, волосы, украшенные цветами... Привядшие астры стоят возле портрета Сисси на столике, перед входом в часовню.

Я вижу ее и в саду — среди вековых олив, пиний, кипарисов, среди ярких цветов, у бюста Байрона. Склоненную над книгой, подобно мраморной нимфе...

Недолго отдыхала душой Елизавета на этом благословенном острове. В 1898 году, в Вене, она была убита итальянским анархистом Луиджи Луччини. Его фотографии сохранились. Небритый тщедушный молодой человек в шляпе-котелке, вот его ведут жандармы в начищенных мундирах, вот и орудие убийства — заточка из напильника на деревянной ручке...

Мне показалось, что керкирийцы считают Сисси своей. Видимо, ее любовь к острову, нравственная чистота и несчастливая судьба находят отклик в их душах. Иначе бы они не вернули дворцу прежний облик (во время войны в нем был госпиталь, потом казино), вновь поселив в его стенах печальную Сисси.

Старая крепость стоит на высоком холме с двумя вершинами и обращена своими могучими стенами к морю. Ее построили венецианцы в XVI веке, хотя начинали строить еще византийцы. Вдали высится Новая крепость. Это тоже работа венецианцев, XVII век. Между крепостями лежат старинные кварталы Керкиры — Старый город.

И в городе, и в крепостях, превращенных сегодня в музеи, всегда много народу. Беззаботная яркая толпа туристов движется по длинному мосту, соединяющему город и Старую крепость; войдя в крепость, толпа распадается, люди скрываются в галереях и бастионах.