Юрий Власов - Стечение сложных обстоятельств

Я бегаю в одних трусах. Солнце калит плечи и грудь, тело обильно орошается потом, но все это не кажется обременительным. Этот жар мне по душе.

Любовь к бегу во мне на всю жизнь. В детстве я прочитал «Маугли» Киплинга. Описание неутомимости Маугли, его бега запали в сознание. С тех пор я мечтал о беге. Я, наверное, стал бы бегать много раньше — еще в молодости, если бы не увлечение силой. Тренировки ради силы отодвинули ту мечту, но не стерли. Я сохранил ей верность. Или от этой мечты, или из-за какой-то необходимости организма, но я постоянно ощущал потребности в беге, именно в длительном беге — долгими часами. Видение этого бега в снах или причудах воображения всегда манили и волновали. И даже возраст не имел над ними власти…

Мне никак не удавалось соединить уже освоенные беговые отрезки. Я удлинял их, но сомкнуть не мог. Чтобы уберечь спину, я бегаю за городом, по траве. Расстояние я промерял автомобилем, впрочем, это не столь важно. Я бегал на общее время— на 30–40 мин и т.д.

Только к середине лета я сомкнул беговые отрезки воедино. Еще через полтора месяца я пробегал 5 км. К осени я без насилий над собой пробегал 10, а затем и 15 км. Для меня это было величайшим из достижений! Ведь я не только преодолел болезни, но в некотором роде и свою природу. Я был атлетом сверхтяжелого веса — никто из этих людей не приспособлен к работе на выносливость. Им с усилием даются не километры бега, а какие-то сотни метров. Их удел неповоротливость, грузность. Годы тренировок, сложение самих атлетов — все предполагает лишь способность к могучей работе, но мгновенной — яростной вспышке силы. И среди таких атлетов я был самым сильным. Почти 10 лет мне не находилось равных.

Однажды я оказался вынужденным бегать по аллеям парка в городе. Какое разочарование! Метрах в ста шагал мужчина. Я так старался, а настиг его метров через триста, если не четыреста. Он уже вышел на улицу. Вот так бег! Я бегал хуже, чем другие ходят!..

Нередко я слышал насмешки в свой адрес, подчас обидные и глумливые. Я не придавал им значения. Пусть болтают что угодно. Себе цену я знал. Любое мнение обо мне оставляло меня равнодушным. Это отгораживало от зла.

Когда я впервые пробежал 3 км без отдыха, я испытал потрясение. Я пробежал эти километры — пусть пустячные, очень далекие от настоящей беговой выносливости — и не оглох, не онемел от головной боли. Дыхание сохранялось ровным— во всю грудь, сердце — без боли! Совсем без боли! Я брел полем. Солнце огнем уперлось в плечи, ветер трепал колосья мятликов, ежи репейников, пахло нагретой землей и травмами, уже подсушенными жаром… Я вспомнил, как несколько лет назад в испарине и болях не мог отшагать какие-то двести-триста метров! Я вмиг увидел все дни отчаяния, серой мглы по утрам и безнадежность, свое бессилие перед напором болезней… Жаворонки стыли в небе и мелодично перекликались, пересекали дорожку изящные желтенькие шеврицы. Я внезапно почувствовал такую радость, такое счастье: ведь выжил, выжил, теперь все позади!

Это был триумф, и более дорогой, чем победы над самыми могучими соперниками и громкая слава самого сильного человека в мире — первого русского с этим титулом…

Устранение ночных лихорадок и общее выздоровление приводит к появлению силы и выносливости. С прежними нагрузками я справляюсь шутя. Поэтому в июле я снова вношу изменения, вновь включаю те из снятых зимой упражнений, которые отношу к принципиально важным. Я последовательно наращиваю тяжести гантелей. Теперь они весят заметно больше тех, которые вызывали сильные позвоночные боли. Я делаю это методично, более чем внимательно прислушиваясь к себе. Ухудшения не наступает. В результате тренировки переваливают за 2 часа каждая.

За тренировкой номер один всегда следует тренировка номер два, за тренировкой номер два — тренировка номер три, за тренировкой номер три — опять тренировка номер два и т.д. Почему я не ввел иное число тренировок? Для роста мышечной ткани и поддержания мышц в тонусе наиболее целесообразны повторения упражнений через 1–3 дня (в зависимости от нагрузки). Это правило, известное всем серьезным спортсменам, я использую и в оздоровительных целях. Важно повторяющееся раздражение на выбранную систему.

Тренировки номер один и номер три требуют около 2 часов 15 минут, тренировка номер два— 1,5 часа. Тренировка номер два попроще. В ней сокращено число наклонов, приседаний и других упражнений, вообще сняты отдельные упражнения, которые я сохраняю в тренировках номер один и три. Тренировку номер два называю тренировкой-отдыхом.