Алексей Ракитин - Смерть, идущая по следу… (интернет-версия)

Здесь мы ещё раз повторим то, что уже было отмечено в очерке: характер повреждений Людмилы Дубиниой делал в тех условиях категорически невозможной её транспортировку в долину Лозьвы. В районе 2–5 пар человеческих рёбер к грудной клетке крепятся мышцы, ответственные за движения рук (если точнее, за их опускание, т. е. приведение к торсу). При попытке развести руки в сторону эти мышцы растягиваются и передают нагрузку на рёбра; понятно, что если рёбра сломаны, то такая нагрузка вызовет перемещение отколков и увеличение зазора между ними. Малейшее изменение нагрузки, либо обычное сотрясение тела при ходьбе будет провоцировать повреждение отколками прилегающих тканей и с неизбежностью приведёт к проколу плевральной полости (если только этого не случилось прямо в момент перелома рёбер). Туда начнёт поступать кровь, разовьётся т. н. гемоторакс (заполнение плевральной полости кровью и обусловленное этим сдавление лёгкого). В случае Людмилы гемоторакс обоих лёгких был просто неизбежен. Это смертельно опасное осложение, требующее пункции плевральной полости (прокалывания грудных мышц иглой шприца и удаления крови), причём в случае с Людмилой пункции потребовалось бы проводить неоднократно.

Именно из-за угрозы гемоторакса или пневмоторакса (попадание в плевральную полость воздуха в случае открытого перелома рёбер) категорически запрещается разводить руки в сторону лицам, имеющим переломы двух и более рёбер, без предварительной фиксации грудной клетки давящей повязкой. В случае с Людмилой Дубининой её транспортировка была возможна лишь в положении лёжа с руками, сложенными на животе. По версии же Буянова, её вели вниз по склону, бережно поддерживая за руки, причём безо всякого фиксирования грудной клетки. Эта «бережная поддержка» убила бы девушку в течение буквально 3–5 минут в силу описанной выше причины.

Когда на страницах этого очерка было указано на абсолютную невозможность самостоятельного движения вниз по склону Дубининой и Золотарёва, данное замечание вызвало лютое негодование господина Буянова. Из его комментариев на различных форумах стало ясно, что он не только дурно воспитан, что простительно, но и несведущ в простейших вопросах оказания неотложной медицинской помощи и самопомощи, что гораздо печальнее. Последнее обстоятельство, вообще-то, превращает господина Буянова в опасного спутника в любом походе. Нельзя не отметить и то, что в своих книгах и форумных выступлениях Евгений Вадимович демонстрирует пугающую некомпетентность по очень широкому кругу вопросов — от внешенй баллистики и ракетной техники, до медицины и радиологии (чего только стоит его гипотеза о долговременном заражении района Холат-Сяхыл радиоактивными осадками с ядерного полигона Новая Земля! О мнемоническом «правиле семёрок» главный «лавинщик», похоже, не имеет ни малейшего понятия…).

Эта схема из медицинского пособия демонстрирует правильное наложение на грудь давящей повязки из эластичного бинта в случае перелома рёбер. Иногда такие повязки, необходимые для иммобилизации костных отколков, называют корсетом, хотя не все врачи признают правильность данного термина. При отсутствии эластичного или обычного бинта, для наложения подобной повязки могут быть использованы широкое полотенце или свёрнутая простыня — ими обёртывают грудную клетку на выдохе и зашивают. Когда автор настоящего очерка впервые указал на факт отсутствия такого рода давящих повязок как свидетельство невозможности транспортировки Золотарёва и Дубининой живыми вниз по склону, это вызвало настоящее бешенство господина Буянова, заявившего, что «корсеты» и «повязки» — это всего лишь выдумка Ракитина, мол, никто и никогда такими глупостями не занимается. Тем самым господин Буянов банально расписался в своей полной неосведомлённости о правилах оказания первой помощи и самопощи при травмах. Удивительно, как такой мастер спорта по туризму ходил в походы! Он был просто опасен для своих товарищей, ведь в случае их серьёзного травмирования некомпетентность господина Буянова могла стоить им жизни.

Конкретные вопросы или требования иностранных разведчиков, обращённые к Людмиле Дубининой, являлись всего лишь вопросом тактики и никоим образом не отменяли стратегическую цель их действий — убийство всех членов группы. Имела ли место какая-то погоня или Семён Золотарёв и Александр Колеватов сдались сами, желая избавить Людмилу Дубинину от новых страданий, сказать в точности невозможно. Ясно лишь, что погибли они где-то неподалёку от оврага с ручьём; вполне возможно, что не имевший обуви Колеватов даже не пытался скрыться, понимая, что в заснеженном лесу без должной теплоизоляции ног уйти далеко не сможет. Его убили с минимальным применением насилия — оглушили ударом рукояти пистолета, который нанесли с правой стороны за ухом, и сбросили в бессознательном состоянии в овраг. Видимо, общее состояние Александра на момент расправы было таким, что убийцы не испытывали сомнений в его последующей гибели. У Колеватова судмедэкспертом была описана деформация шеи в области щитовидного хряща, из чего можно заключить, что имело место повреждение самого хряща (как и у Людмилы Дубининой, кстати. В который уже раз приходится констатировать удивительное единобразие травм погибших). Но идёт ли речь о прижизненной травме или посмертной понять из единственной фразы Возрождённого, связанной с этим дефектом, невозможно. Поэтому утверждать, что Колеватова ещё и ударили в кадык, не станем, хотя такой удар (потенциально смертельный) исключить тоже нельзя.