Автор - Жизнь монахов в средневековье

В повествовании о Первом крестовом походе "Деяния Бога через франков" Фульхерий Шартрский сетует на то, что вера иссякает и в духовенстве, и в народе.

Даже паломничества были весьма далеки от того, чтобы действительно способствовать спасению души. Нередко они совершались не ради исполнения обета или искупления греха, а скорее ради удовлетворения "туристического" любопытства или даже ради любовных похождений! В разношерстную толпу паломников нетрудно было затесаться проституткам, ворам, торгашам, авантюристам…

Проведя длительное и детальное исследование, Туссер, похоже, сумел доказать, что в XV веке во Фландрии 10% населения оставались практически язычниками и пренебрегали своими обязанностями перед Богом (и это в обществе, где главенствующим являлся священник); еще 10% глубоко верили и часто причащались; 40% регулярно посещали церковь, но не более, а еще 40% заглядывали в церковь от случая к случаю. Совершенная кривая Гаусса. В действительности религиозная практика вовсе не являлась такой ревностной, всеобщей и регулярной, как привыкли думать.

Конечно же, жизнь была наполнена религией, однако, за исключением отдельных проявлений глубокого религиозного чувства и искренней веры, повседневность тонула в безразличии, погруженная, по словам Николая Кламанжского, в "забвение Бога".

Народной вере были присущи глубина, истовость, цельность, воинственность, простодушие, но при этом же полнилась суевериями и нелепостями из-за отсутствия необходимого контроля, имевшего место в среде монашества, которое соблюдало устав и обычаи (не забудем и о настоятелях).

Простодушие.Всем известна легенда о жонглере из Нотр-Дам. Менее знакома история о распутной женщине, которая во славу Пресвятой Девы не "работала" по субботам и каждый раз в этот день жертвовала "одну свечу, каковую она покупала на свои жалкие деньги, и когда она умерла, то Дева Мария освободила ее душу от дьявола". Точно так же без тени улыбки нам рассказывается о воре, который перед тем, как совершить кражу, прилежно помолился Пресвятой Деве и был спасен от наказания.

Глубина.Столь глубокой и живой должна быть вера, чтобы великие мира сего из христианского смирения приглашали нищенствующих монахов в крестные отцы своим детям, или чтобы монахи позволяли женщине стать над ними игуменьей.

Когда в октябре 1592 года накануне Дня Всех Святых в Гранд-Шартрез возник пожар, главный приор, господин Жером Маршан, отправился в церковь, взял в руки дароносицу и оставался коленопреклоненным в алтаре, повторяя: "Всякое деяние от Бога – благо". А затем, покинув пылающую церковь, вместе со своими монахами он поднялся на холм, возвышавшийся над монастырем, повернулся лицом к горящему храму и благословил его, сказав просто: "Да будет имя Господне благословенно во веки веков".

Рассказывали, как при строительстве церкви Сен-Дени, чтобы помочь монахам поднять каменные колонны, люди впрягались вместе с быками…

Цельность.Мощную бенедиктинскую конгрегацию Аффлигема во Фландрии, влияние которой распространялось вплоть до Германии, основали шесть рыцарей-разбойников…

Один клюнийский монах утверждал, что благодаря молитвам св. Одилона, аббата Клюни, осужденные освобождались от истязаний по понедельникам и вторникам. Цитировавший эти факты бенедиктинец написал: "За недостатком теологической строгости (ибо на самом деле Одилон показывает здесь себя более милосердным, чем сам Господь), эта идея, тем не менее, свидетельствует о величайшем благочестии и высшей любви".

Воинственность.Она необходима, если заметить, с какой неистовостью ополчаются на догматы веры их критики. Можно вообразить себе смятение Петра Достопочтенного, когда он услышал утверждение Петра де Брюи (1126-1147) о том, что не надо крестить детей, что сами церкви бесполезны, равно как бесполезна молитва живых для облегчения участи мертвых, а также о том, что он питает отвращение к Кресту, поскольку на нем был распят Спаситель, а посему крест следует предать публичному сожжению.

Существование, пример и деятельность аббатств, которые можно сравнить с центрами духовной энергии и социальной активности, с рупорами христианства, представляются совершенно необходимыми и оправданными. Какими бы иногда ни казались монастыри, они все же были мощными факторами рационализации мышления и поведения людей, чудесным средством воспитания в людях самоконтроля и уважения к закону, а их так не доставало в средневековом мире!