Владимир Цай - Кто в армии служил...

Вторая лава была намного легче с точки зрения ее преодоления – высотой под два метра. Кроме того, она была как-то освещена. Правда, сильнейший встречный поток воздуха заставил их преодолевать расстояние, как в сильнейший буран. Так, по законам Кирхгофа, работает шахтная вентиляция. В этой шахте было порядка тысячи различных выработок в разных горизонтах. Если где-то нет движения воздуха, то вероятно скопление метана, и тогда от любой искры может произойти взрыв с известными последствиями, о которых ежегодно сообщают средства массовой информации.

Зачем они спускаются в шахту. В мозгу Блинова неотвязно сидела песня «Шестнадцать тонн»:

Каким-то образом, эта песня на маленькой гэдээровской пластинке прорвалась в пионерский лагерь летом 1960 года, и школьники всячески кривлялись под нее, изображая то ли рок, то ли еще что, не понимая содержания. Песня английских шахтеров, которых, наверное, уже давно нет. Песня хорошая, поэтому она с регулярным постоянством возникает на радио до сих пор.

Зачем они идут в шахтеры? Краснобай с экрана телевизора говорит, что если закрыть шахты, то люди потеряют работу и умрут с голода. Неужели все дело в том, что

В третью лаву Блинову идти не хотелось. Мастер решил, что долг выполнил, и предложил подняться наверх, не дожидаясь конца смены, через другой ствол. Они вышли наверх и оказались совсем в другом месте, далеко от главного входа. Путешествуя по шахте, теряешь ощущение пространства и времени. Пространства и времени в шахте нет – только сингулярность где-то у негра в…

У каждой шахты есть «Ветерок» – нехитрое заведение, где шахтеры стоя пьют пиво с водкой или портвейн, закусывая всякой фигней. Ничего особенного, но выпить после шахты тянет сильно. Шахтеры идут после смены гурьбой, тяжело.

Блинов вспомнил одного парня из Москвы, который приехал в Караганду после Горного института по распределению горным мастером на шахту. Несколько месяцев они жили в одной комнате в гостинице, пока не получили общежитие. Тот всегда поддавал после смены. Потом кто-то сказал, что он совсем запил и, не проработав и года, уехал.

Глаза целую неделю были как будто подведены тушью и никак не отмывались, как и у всех шахтеров. На недоуменные вопросы Блинов гордо рассказывал, как он посетил шахту, но при этом честно добавлял, что больше никогда и ни за что.

Программу он сделал, но в эксплуатацию ее так никогда и не запустили. Никогда мастер не будет заполнять эти дурацкие формы после тяжелой смены. К концу работы Блинова вызвали в военкомат и вручили предписание прибыть в распоряжение штаба армии где-то на Дальнем Востоке чуть ли не через неделю. Директор вычислительного центра, видимо, не очень-то и напрягался. Как впоследствии сказал один антисемит, обычные еврейские штучки (директором был Борис Владимирович Левин). Но это вряд ли. Отвертеться можно было по знакомству или дав кому надо взятку, но в то время об этом мало кто знал и мало кто это делал. Теперь не делает только ленивый.

В армию не хотелось, но неизвестность влечет, особенно когда не очень понятно, что делать в этой жизни. Над крысами ставили такой опыт: создавали им в клетке очень комфортные условия, а затем делали черную дыру, в которой была полная неизвестность и в которую из комфортных условий лезть не было никакой необходимости. Крысы лезли в эту дыру из любопытства. Так и человек.

Двухгодичниками называли молодых людей, окончивших вуз с военной кафедрой и призванных в армию на два года офицерами. В начале 70-х годов служили очень и очень многие. Можно сказать, большинство. Причины выдвигались самые разные, и эффект был самый разный, как для армии, так и для призванных. На так называемую срочную (от слова «срок», а не «срочно») службу призывали в солдаты также на два года, но солдат двухгодичниками не называли.

Для прохождения воинской службы прибыл

До Уссурийска Блинов добирался долго – в плацкартном вагоне (билетов в купейный вагон, в котором положено ехать офицеру, естественно, не было, о самолете и говорить не приходится), где было много маленьких детей (к детям Блинов после этого стал относиться с недоверием) и очень душно. Все два года ему казалось, что он находится где-то на краю земли.