Светлана Рябцева - Дети восьмидесятых

В вопросе сочувствие. Люда рыдает. Отвечает сквозь всхлипывания, обиженно.

Заканчивает гневно (такая несправедливость!).

Обсуждаем. Ребята спорят, наперебой высказывают спои суждения, чувства, отношения. (Так начинает складываться мнение общественное; вырабатываем эталон поступка, нравственные критерии его оценки. Первая «примерка»: а как бы поступил я? Идёт закладка фундамента.) И говорят-то неплохо, а ведь на уроках сплошное косноязычие, неразвитая речь. Вот как действует эмоциональная значимость «предмета» разговора!

Итак, 30 человек выучили стихотворение, поработали над артикуляцией, сообща искали и нашли наиболее выразительную интонацию, мимику, жесты, сделали первый шаг на пути к развитию чувства меры. А какая активность, какой интерес! Вот что может сделать театр сатирических миниатюр за 15 минут.

— Зачем вам этот театр? — доброжелательно спросила! меня З.М., учительница одного из параллельных классов, — У вас что, без него забот мало?

У неё забот хватало: дети «попались совершенно ужасные». И она искренне меня не понимала.

Через год она уже со злостью кричала, выражая мнение администрации, которое полностью разделяла:

— Кому он нужен, этот ваш театр!

Плохи наши учебные дела. Анализирую причины и делаю неожиданный вывод: успеваемостью как таковой… не стоит заниматься вообще. Почти все мои дети, как, наверное, и дети в любом другом классе, могут учиться на «4» и «5». Причины учебных неудач — в области воспитания. Кому из родителей не приходилось слышать: «Ваш ребенок мог бы учиться хорошо, если бы не ленился (варианты: работал активнее, слушал внимательнее, выполнял задания аккуратнее и т. д.)»?

Вот чем я и займусь: научу собранности, аккуратности, трудолюбию… Стоп! А если, например, мой Петя учиться не захочет? Вот не пожелает, и всё тут! Ну зачем, скажите на милость, ему нужно становиться трудолюбивым, если он и так живёт припеваючи на всем готовеньком? Может, заставить? Ничего хорошего из такой затеи не выйдет. Можно силой привести лошадь на водопой, но нельзя её силой напоить. Правильно говорят: «Научить нельзя, можно только научиться». Дети научатся, если сами захотят. А если нет? В таком случае все мои «гигантские» усилия пропадут напрасно.

Выход один: вызвать у детей желание учиться, стремление преодолевать все преграды на пути, радоваться своему движению вперед. Но как, как этого добиться? Перечитав горы теоретических опусов, обобщаю… Если мужественно продраться сквозь наукообразные дебри и выразить по-русски главную мысль, получится следующее: «Ребёнка надо воспитывать так, чтобы он получился воспитанным».

Антон Семенович Макаренко… Бюрократическая педагогика била его, в бараний рог гнула, не то что палки — брёвна в колеса старательно засовывала сначала, а потом, прозрев, славила и превозносила и воровато из его выстраданных мыслей лепила себе уютные учёные званьица и чины, но так и не сумела его понять. Не доктор наук, не академик — Великий Педагог протянул через Время руку помощи.

На уроках добрая половина класса меня не слышит. Пока интересно и совсем просто — так и быть, послушаем, НО йот стало потруднее — всё, выключились. «Не интересно» — так объясняют сами дети. На самом же деле тут совсем другое. Помог мне в этом разобраться шестилетний Денис. На занятиях он хихикает, отвлекается, не слушает и, конечно, не понимает почти ничего. После уроков зову ребят, предлагаю поиграть в новую игру, Дети мчатся со всех ног. Окружили, ждут, даже на месте подпрыгивают от нетерпения. Денис отходит в сторону, ковыряет землю носком ботинка.

— Денис, пойдем с нами играть!

— Не пойду… Мне неинтересно…

Ему не может быть интересно или нет, поскольку, во что мы будем играть, он даже не догадывается. А дело-то в том, что Денис не привык напрягаться. Чтобы понять условия игры, надо постараться это сделать. Но всё, что связано с умственной работой, вызывает у мальчика отрицательные эмоции. (Он пришёл в школу, не зная ни одной игры.)

С Денисом решаю просто: хватаю его в охапку (к вопросу — можно или нет ребенка принуждать), ставлю и круг и объясняю несколько раз правила игры. Начинаем играть — он увлекается, потому что всё понял. Теперь его и силой не увести.

И театр помог. Сценка ну прямо для Дениса: в меру простая, в меру «автобиографичная». И выучить легко, и сыграть нетрудно… почти самого себя. Но тут он испытывает воздействие общественного мнения и — что очень важно — косвенное: мы не Дениса осуждаем, а сценического Колю. А Денис у нас просто молодец! Он очень похоже сыграл упрямого Колю из стихотворения С. Погорельского «Коля-Николай».