Валентин Сапунов - Грядет глобальное похолодание

В данном случае речь идет о проскопии — способности животных предсказывать будущие события. Разумеется, это свойство не носит абсолютного характера. Предсказать можно лишь события высокой энергетики. Очевидно, за этим свойством лежат особые законы взаимодействия живых систем с потоком времени.

Самым очевидным и заметным следствием феномена является вывал леса с радиальным расположением поваленных деревьев. Падение сопровождалось сильным взрывом. От мощной вспышки воспламенилась лесная подстилка. Возник пожар на площади около 2000 км 2. Пламя тут же было сбито ударной волной. Затем вновь возникли очаги пожара, которые слились, при этом горел не стоячий лес, а поваленный. Ударная волна разрушила лесной массив на площади 2150 км 2. Предшествовавшая катастрофе сухая погода должна была способствовать равномерному возгоранию леса и распространению огня. Для пожара 1908 года характерно наличие двух зон: с преобладанием сплошного горения и зоны локального воспламенения, в пределах которой возгорание имело место в отдельных очагах. Пламя было во многих местах сбито. Продолжали гореть отдельные богатые сухостоем очаги. Дальнейшее распространение огня было затруднено огромным количеством вывернутых с корнем деревьев, создавших преграды огню.

Одним из последствий тунгусского взрыва является аномально бурный рост деревьев после 1908 года в районе тунгусской катастрофы.

Вред для людей от этих событий был минимален. Механическое воздействие было размазано в пространстве и времени. Космическое тело прошло над поселком Ванавара на высоте 30 км, а основное выделение энергии произошло за 50 км от поселка по горизонтали. Лица, находившиеся на расстоянии нескольких десятков километров от места падения метеорита, подверглись воздействию ударной волны, некоторые из них получили ушибы и контузии. Летальных случаев не зафиксировано.

В 80-х годах научный интерес к тунгусскому событию 1908 года приобретает новую грань. Его начинают рассматривать как модель ядерной катастрофы. Коллектив американских ученых из исследовательского центра НАСА проанализировал оптико-атмосферные аномалии 1908 года, обратил внимание, что после тунгусского падения температура Северного полушария стала постепенно понижаться относительно Южного. Этот процесс был усилен вулканическими извержениями.

В результате в течение десяти лет среднегодовая температура Северного полушария была ниже на величину от 0,1 до 0,3 градуса. Тунгусский феномен, по мнению этих ученых, — модель более мощных катастроф, вызванных столкновением Земли с космическими телами, которые могли вызывать необратимые изменения климата и биосферы планеты в прошлом. Подобные результаты может дать и ядерная война.

В 80-х годах советские и американские ученые промоделировали на вычислительных машинах ее возможные последствия. Возник новый термин: « ядерная зима». Результаты, полученные при моделировании такой катастрофы, были опубликованы академиком К. Я. Кондратьевым с соавторами. При анализе «ядерной зимы» они воспользовались и данными послевоенного этапа исследования тунгусской катастрофы.

Советские специалисты не соглашались с некоторыми выводами американцев. Противоречия касались, например, расчетов количества окислов азота, которые могли бы возникнуть при катастрофе. По мнению американских исследователей, при пролете небесного тела 1908 года возникло 30 миллионов тонн окислов азота. Столько же, считали американцы, возникнет в атмосфере при взрыве 6000 мегатонных водородных бомб. Но внедрение такого количества ядовитых газов в 1908 году (если оно действительно имело место) не вызвало катастрофических последствий в масштабе планеты. Не следует ли из этого, что ядерная война не приведет к опасному отравлению атмосферы окислами азота? Неточная трактовка этого процесса, по мнению Кондратьева и его соавторов, имеет не только физико-химический, но и политический аспект.

Важный аспект феномена — влияние на озоновый слой. Перед летом 1908 года количество озона резко сократилось. После феномена количество атмосферного озона стало возрастать. Это не проясняется природу тунгусского тела, но свидетельствует о том, что динамика озона подчинена силам, неподконтрольным человечеству. Таким образом, к началу XXI века наука о Тунгусском феномене оказалась в ситуации, когда выбор той или иной физической модели явления может иметь далеко идущие последствия — не только практические, но даже социально-политические!