Вера Шапошникова - Ярославичи

Лицом «Бурлак» был обращен к проспекту Ленина, по которому двигался поток автомашин, троллейбусов, автобусов, шли мужчины с портфелями и чемоданчиками-дипломатами, женщины с сумками и пакетами. «Что характерно для сегодняшней городской толпы? — думала я, глядя на девушек в джинсах, открытых платьях, с распущенными по плечам волосами. — Да как и повсюду — внутренняя свобода, раскованность». Это главное, определяющее внешний облик идущих мимо людей. Но ведь и раньше Рыбинск населяли не только бурлаки да грузчики-крючники. Коренное население, как свидетельствуют старые записи, было ласково, но не всегда простодушно, доброжелательно, но без потери своих выгод, не скупо, но и не щедро, предприимчиво, но малопредусмотрительно. Живет (вернее жило) довольно хорошо и трезво, но без роскоши, пищу употребляет здоровую, но не лакомую, в домах наблюдает чистоту... Автор этих записей отмечал особое пристрастие рыбинцев к чаю. «Последний мещанин за стыд поставляет не иметь у себя в доме самовара».

Что же касается женского пола, то отмечалась его опрятность — едва ли не чище одевались рыбинские женщины, чем в других городах Ярославской губернии, что автор объяснял экономической направленностью жизни.

От трудов бурлака отрывал для себя кусок и обыватель, крутившийся возле купечества или занятый мелкой торговый. Тех, кто работал на предприятиях, не было видно на улицах, хотя эта армия тружеников после «великой реформы» росла, набирала силу вместе с ростом промышленных капиталов.

Секретарь городского комитета партии Роберт Вениаминович Соловьев подарил мне интереснейшую книгу — сборник документов и материалов по истории города, составленный историками, партийными и советскими работниками, служащими архива, музея, преподавателями школ, а также московскими учеными — материалов объективных, позволяющих видеть город в его исторической протяженности. Вспоминая эти описания, я смотрела на людей, которые толпились на остановках троллейбусов и автобусов, заходили в магазинчики — их на центральном проспекте множество, тесных, оставшихся от прошлого, в них продают ацетатные, шерстяные и шелковые ткани, тяжеловатую, не очень изящную, ярославского производства, обувь, посуду, одежду, хозяйственные товары, белье и многие другие, не всегда первоклассные, но необходимые в быту товары. Покупательная способность населения выросла многократно, мода требует перемен, не то что раньше — платье выходное шили чуть ли не на всю жизнь, во всяком случае на многие годы. А крестьянки сами одевали себя и свою семью.

В городе много мелких закусочных, блинных, пельменных, кулинарных от ресторана «Утес», и, чтобы не возвращаться к этому, замечу: вкуснее, чем в Переславле-Залесском, не готовят ни в одном из ярославских городов, в которых мне довелось побывать за годы моих поездок по области.

Но что характерно для всех этих городов — в них особенно вкусны изделия из теста: пироги, ватрушки, пряники с начинкой, блины со сметаной, с клюквой, с вареньем.

В закусочных молодежь всех возрастов, начиная от подросткового, пенсионеры, большей частью женщины, стоя с подносами в очереди у раздаточных, за столиками блины и пельмени запивают чаем, кофе, лимонадом.

Характерна торжественность названий: Дом природы — небольшой зоомагазинчик, видимо, рассчитанный на перспективу; Дом книги, как и повсюду, осаждаемый жаждущими новинок читателями; Дом моды и Салон заказов — то, что в наш обиход вошло как ателье мод, тоже заимствованное, но уже ставшее привычным, название.

Новый двухэтажный универмаг «Юбилейный», отодвинувшийся от проезжей части проспекта имени Ленина, как бы выставлял модное свое обличье, предлагая обилие сувениров, рассчитанных, видимо, на интерес путешествующих по Волге туристов на белых многопалубных кораблях. Величаво, независимо следуют они по реке, свободной нынче от той толчеи, которая царила здесь в прошлом веке, когда груженые баржи выстраивались вдоль берега на многие версты, а зимовали в речке Черемхе, оберегаясь от повреждений в бурную пору ледохода.

Еще недавно, незадолго до войны, город образно сравнивали с рабочим человеком, который, отойдя от станка, чтобы поесть, не вымыл руки. Неприглядно «завалена хламом» была и набережная реки.

Нынче город чист и опрятен. Зелен бесконечный проспект имени Ленина. Тут уцелело множество старинных деревянных и каменных особняков, разукрашенных затейливой резьбой, балконами с коваными решетками, железными воротами. Девяносто второй, девяносто четвертый дома в этой старинной резьбе, а сто тридцать третий напротив гостиницы «Рыбинск» — уже многоэтажная башня с лоджиями, огороженными ребристыми панелями, вносящими некоторое своеобразие в типовую застройку. Город сразу обретает современный вид. Перед широко усевшимся двенадцатиэтажным зданием разбит молодой сквер. Их много в обоих районах города, и особенно в Пролетарском. Его пятиэтажные дома из красного кирпича, с круглыми балконами, большими зелеными дворами, заселены главным образом тружениками многочисленных рыбинских предприятий.