Михаил Скрынников - ВДВ. Как выжить и победить в Афгане

– Я засек, где пулемет, – сказал командир второго взвода.

– Мы тоже, – шепнули рядом несколько разведчиков.

Стало ясно, что с такой поклажей, да еще ночью, особо не навоюешь. Решение созрело быстро.

– Где командир третьего взвода? – спросил ротный.

– Я здесь, командир, – откликнулся взводный.

– Забирай все трофеи и оставайся на этом же месте. Но, чур, не спать, а быть в готовности обеспечить наш тыл. Сигнальные ракеты во взводе есть?

– Еще несколько разного цвета осталось, – ответил взводный.

– Хорошо. И еще радируй вниз: огневую точку засекли, ротный и две группы ушли на ее уничтожение. Тебе все понятно?

– Да, командир.

– Ну тогда счастливо вам оставаться.

Через секунду они растворились в темноте, только еще слышалось шуршание щебенки под ногами уходящих разведчиков. Взводный организовал круговую оборону и радировал начальству, что разведчики ушли на задание. Идти в темноте было трудно. Кругом расщелины и, возможно, глубокие – того и гляди свалишься в них. Хотя глаза разведчиков немного привыкли к темноте, им все чаще приходилось идти на ощупь. Вдруг кто-то из впереди идущих разведчиков услышал немного выше и впереди незнакомую речь. Бойцы притаились, и ротный выдвинулся вперед.

– Ну что у вас тут? – шепотом спросил он.

– Пулемет метров тридцать выше от нас, – шепнул взводный.

– Работаем так: ты со своим взводом заходишь слева, а я со вторым справа.

Первый взвод минут через пять вышел прямо на позицию «духов». Началась перестрелка. Второй взвод, ориентируясь на стрельбу соседа, тоже навалился на позицию противника. От трассирующих пуль стало даже как-то светлее. Во время шквальной стрельбы послышался чей-то голос: «Ротного ранило!» Бой подходил к концу, а вскоре стрельба и вовсе прекратилась. Лейтенант подбежал к ротному и стал его тормошить, но командир не отвечал, а только громко стонал.

– У кого есть обезболивающее? – спросил взводный.

Несколько рук протянули шприцы. После укола ротный стал дышать спокойнее, но все равно молчал. Ранение было в грудь, а это серьезно. Требовалось немедленное вмешательство врача, но его здесь не было: кругом только горы и глубокая, темная ночь.

– А как раненого командира спускать с горы без носилок? – высказался в сердцах кто-то из офицеров.

Выход нашли быстро. К двум трофейным «буровским» винтовкам прикрепили плащ-палатку. Вот на таких примитивных носилках командира и стали спускать вниз. Идущие с грузом разведчики часто спотыкались, но идущие рядом бойцы вовремя подхватывали падающих, так что командира ни разу не уронили. Кто-то подсказал:

– Пускай радист передаст артиллеристам, чтобы они подсветили местность.

– А что, это, между прочим, неплохая идея! – сказал командир третьего взвода. Сделали короткую остановку, пока радист передавал просьбу бойцов, чтобы стрельнули осветительным снарядом. Немного передохнули, а заодно поправили бинты на раненом. Минут через пять внизу сверкнул выстрел, и высоко в небе недалеко от горы вспыхнула осветительная ракета. Секунд через двадцать – еще одна, а затем еще и еще. Стало светло. Идти с раненым и трофеями теперь было намного легче. По крайней мере можно было свободно обходить препятствия. О том, что случилось с ротным наверху, первым узнал начальник разведки. Ночью на командный пункт зашел командир дивизионных разведчиков и шепнул на ухо Дубинину:

– В горах ранило ротного полковых разведчиков.

– Хреновую весть ты мне принес, – сказал начальник. – Где твоя рота?

– Вся в сборе.

– Тогда поднимай роту, сажай на БТРы и гони к горе, на которой засекли пулеметы. Кстати, направление помнишь?

– Конечно.

– Захвати с собой врача и будь постоянно со мной на связи, – напомнил начальник.

Минут через пять разведчики были в пути. Стало светать, когда они подъехали к предгорью. К этому времени раненого спустили к подошве этой самой проклятой горы. Раненый был весь бледный – сказывалась тяжелая потеря крови. Вертолеты на горизонте показались только часа через два. Все время до прилета вертолетов врач не отходил от раненого. Но полевые условия – это не стационар. В вертолет грузили уже остывающее тело командира полковых разведчиков…

Когда об этом узнал Дубинин, он молча скрипнул зубами и вспомнил разговор с Бочаровым, который настаивал на ночных действиях разведчиков. Если бы это случилось днем, то эвакуацию провели бы быстро, и человека удалось бы спасти. Но зато как бы проходили в светлое время боевые действия по уничтожению укрепленных позиций?..