Петр Дерябин - Стражи Кремля. От охранки до 9-го управления КГБ

Можно предположить, что Олег, прямой наследник Рюрика, отбил Киев у захватчиков с помощью личной охраны. И можно также полагать, что именно охранники ликвидировали узурпаторов, когда тех удалось заманить на судно Олега. Его телохранители, вероятно, поднаторели в своем мастерстве, потому что, несмотря на свои частые набеги и битвы, Олег умер от сравнительно естественной причины — укуса змеи.

Это совсем не походило на судьбу следующего великого князя Киева сына Рюрика Игоря, правившего в X столетии. Летописное сообщение о смерти Игоря содержит первое упоминание о телохранителях правителей на Руси. В летописи говорится, что Игорь попытался два раза подряд собрать дань с древлян. Дружина охранников сопровождала его во время каждого сбора. Но во время последней роковой поездки он взял с собой их слишком мало.

При последующем правлении жены Игоря Ольги в летописях появляется совершенно четкое указание на дружину как на княжескую охрану. Именно Дружина сплотилась вокруг Ольги для того, чтобы не только, закрепить за ней власть, но и помочь ей отомстить древлянам за смерть Игоря.

При сыне Игоря Святославе дружина превратилась скорее в его личную армию, а не просто охрану. К этому времени порода варягов утратила, свою чистоту в результате смешанных браков со славянами. В дружину Святослава входили не только варяги, но и славяне, поляки, литовцы, венгры, степные кочевники.

Похоже, такой разношерстный состав приближенных не сослужил киевскому князю добрую службу. Если бы Святослав располагал настоящими охранниками типа старых варягов, то не исключено, что они смогли бы спасти его во время засады, устроенной печенежскими кочевниками.

Дальнейшее ухудшение в постановке охраны правителя совпало — а возможно, и явилось причиной этого — с началом более чем пятисотлетнего упадка России, анархии бояр и князьков и ужасного ига татарских завоевателей. Вместо профессиональных телохранителей мелкие князьки и случавшиеся изредка достойные правители располагали в тот мрачный период всего лишь ратниками — в сущности, простыми солдатами, которые грабили и убивали беззащитных горожан и обычно не оказывали должного сопротивления, когда Сталкивались с серьезным противником.

Обе эти организации явились плодом задумок Ивана Грозного (годы правления — 1533–1584).

Этот царь стал первым русским правителем после князей Киевской Руси, который осознал необходимость профессиональной организации охраны. Тому способствовали нападки на него со стороны бояр до восшествия на трон и стремление защититься от них во время царствования.

Первый отряд стрельцов насчитывал примерно тысячу человек. В основном это были пехотинцы, первоначально мастера по стрельбе из лука — из элитных войск того периода, — позже они получили огнестрельное оружие. Но у некоторых из них оставались пики, секиры и мечи. Первое такое формирование в основном охраняло Московский Кремль и его хозяина. За время своей примерно стотридцатилетней истории существования у стрельцов сменилось много командиров, но вначале их единственным и настоящим командующим был сам Иван Грозный.

Стрельцы принимали участие во всех кошмарных акциях своего сумасбродного правителя — включая разорение Новгорода, — но они не были инициаторами всякого рода ужасов и жестокостей. Для таких дел существовали опричники.

Опричнина просуществовала всего семь лет (1565–1572), но она принесла России столько бедствий, что осталась в народной памяти навсегда. Сталин высоко ставил опричников, которых критиковал вместе с их хозяином только за то, что они не сумели ликвидировать еще большее число бояр и священников.

В отличие от стрельцов, опричники носили бросавшуюся в глаза униформу. Они относились к конной гвардии, одевались во все черное, включая накидку. Черной была и вся сбруя. На седлах красовались изображения метлы и волчьей пасти, которые подчеркивали главное назначение опричников — выслеживать и выметать «крамольников», то есть всех тех, кто не потрафил Ивану.

Тщательно отобранный корпус опричников насчитывал шесть тысяч человек, а по некоторым данным, достигал десяти тысяч. Это было разношерстное сборище беспринципных и циничных представителей княжеских и боярских семей, чужеземных авантюристов, воров, странствующих, не совсем нормальных проповедников. Из особо приближенных к Ивану подонков можно выделить Алексея Басманова, Малюту Скуратова-Вельского и князя Афанасия Вяземского. Сам царь писал о том, что идею опричнины подал ему некий Иван Пересветов, но нет указаний на то, что этот человек играл какую-нибудь роль в деятельности придуманной им организации.