Сухбат Афлатуни - Дождь в разрезе (сборник эссе)

Решил проверить. Выбрал несколько таких подборок — из прочитанных и чем-то запомнившихся. Старался, чтобы все они были за один год (2012-й) и из разных журналов. После чего обратился к менеджеру «ЖЗ» Татьяне Тихоновой с просьбой сообщить количество просмотров этих подборок с момента их выкладывания.

В результате получились такие цифры (на 26 октября 2012 года).

Алексей Дьячков («Новая Юность», № 3) — 4401 просмотр;

Михаил Дынкин («День и ночь», № 4) — 2952;

Василий Ковалёв («Сибирские огни», № 9) — 1970;

Григорий Медведев («Знамя», № 1) — 2533;

Виталий Науменко («Новый мир», № 7) — 12 580;

Александр Петрушкин («Волга», № 9–10) — 2832;

Феликс Чечик («Арион», № 2) — 5527;

Ганна Шевченко («Дети Ра», № 6) — 2108.

В общем, цифры не совсем элитарные. Особенно если учесть, что все эти публикации существуют (изначально) в «бумажной» версии. Так что к цифрам этим следует еще мысленно приплюсовать число прочитавших те же подборки в самих журналах. И счет этих читателей, думаю, тоже идет на тысячи (тут уж проверить не у кого). И еще. Для чистоты эксперимента я сознательно брал только поэтов, почти нигде — кроме «ЖЗ» — не представленных. Ни в других сетевых ресурсах, ни в «телеящике», ни порой даже на «бумаге» [55] Приведенные выше цифры, безусловно, не следует рассматривать как некий «рейтинг поэтов». Количество посещений зависит также и от «рейтинга» журнала, возможно — и от времени выкладывания в Сети (в праздники и в летние отпуска, как считается, читают больше). . Составь я список из других имен — например, Гандлевского, Кушнера, Чухонцева… — количество просмотров было бы, более чем уверен, иным. Уж точно — не меньшим.

Это — что касается «элитарности» «Журнального зала». Теперь относительно второй оговорки А. Носковой — что этот ресурс «не предполагает коммуникацию с широкой аудиторией читателей».

В действительности коммуникация между поэтом и читателем («широким», «нешироким», любым) постоянно происходит. В том числе и в «ЖЗ».

И средство этой коммуникации — одно: стихотворение. Послание поэта к читателю. Бутылка, брошенная в море, — по известному сравнению Мандельштама.

Нужна ли в поэзии какая-то другая коммуникация? Более «интерактивная»? Не уверен.

Сошлюсь на собственный скромный опыт. Несколько раз получал письма от читателей, раздобывших каким-то образом мой электронный адрес. Письма с откликами (приятными). За которые я, естественно, благодарил. Однако во втором — или третьем — «мейле» читатель неожиданно (вначале неожиданно: потом-то я уже этого ожидал) присылал собственные стихи. С просьбой прочесть и откликнуться. Я читал. И откликался. Стараясь подбирать слова и выражения с наименьшим травматическим эффектом. После чего переписка иссякала. Коммуницировать со мной дальше читателю становилось, видимо, неинтересно.

Отклик нужен поэту. Особенно в момент его профессионального становления. Да и позже — тоже небесполезен. От коллег по поэтическому цеху, от критиков, редакторов. От — изредка — обычных, неизвестных читателей: как правило, случайный, спонтанный. Натыкаешься, скажем, в том же Интернете на собственные стихи, выложенные в ЖЖ совершенно неизвестного тебе человека. Или на них же, в переводе на какой-то другой язык… «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется». Точнее не скажешь. Но иногда, вероятно, возникает у поэтов желание «предугадать». Проконтролировать этот, казалось бы, тонкий и непостижимый процесс. Порулить им. Собственноручно устраивая, поддерживая и модерируя коммуникацию в Сети с читателями…

И вот вместо бросания бутылки в океан появляется веселое швыряние бутылками друг в друга: такая вот групповая интерактивная игра. С последующим взаимораспитием в теплой виртуальной компании.

Я отвечаю: обращение к конкретному собеседнику обескрыливает стих, лишает его воздуха, полета… Страх перед конкретным собеседником, слушателем из «эпохи» <���…> настойчиво преследовал поэтов во все времена. Чем гениальнее был поэт, тем в более острой форме болел он этим страхом [56] Мандельштам О. Соч.: в 2 т. — М.: Художественная литература. — 1990. — Т. 2. — С. 148. .

Сегодня эти строки Мандельштама, вероятно, кажутся старомодными. Мало ли что они там себе, в до-интернетную эпоху, воображали. Сегодня «конкретного собеседника» — читай: «френда» — поэт зачастую не только не бежит: он его нетерпеливо поджидает. Например, в своем «Живом журнале».

«„Живой журнал“, — как раньше говорилось на входе при создании аккаунта, — это возможность выразить себя, поделиться своей жизнью и связаться с друзьями в Сети».