Дональд Джонсон - Миры и антимиры Владимира Набокова

Ж.-Ф. Бержери: «В то время как „Лолита“ совершает кругосветное путешествие, энтомолог Набоков и агроном Роб-Грийе разменивают пешки на шахматной доске литературы» (Art: Letters, Spectacles, 746 (28 октября — 3 ноября, 1959), 4). Также цитируется Эндрю Филдом в его книге: Field, Andrew. Nabokov: His Life in Art, 324.

Набоков также повторяет подсказку для второго слога в более простой форме: «My second is also the meeting place of two steep slopes». «Второй мой слог — это также место, где сходятся два косогора». Это еще одно доказательство того, как скрупулезно автор следует правилам игры.

Мэри Маккарти, безусловно, одна из самых проницательных читательниц этого романа, не находит никаких причин сомневаться в равнозначной художественной реальности Шейда и Кинбота. В ее анализе романа в очерке в «Encounter» (ссылка выше) впервые была выдвинута точка зрения, которая теперь столь широко распространена — о том, что Кинбот на самом деле В. Боткин. Однако ни Маккарти, ни ее последователи не предоставили систематических доказательств этого утверждения.

В указателе при описании мухи «king-bot» говорится, что она плодилась на мамонтах и ускорила их филогенетическую кончину; конечно, это описание в равной степени уместно для определения отношений между паразитом Кинботом и поэтом Шейдом, который умирает в результате этого заражения паразитами.

Оба эти редкие слова — диалектизмы, которые нельзя найти в стандартных словарях русского языка, но можно найти в любимом Набоковым Дале, включающем народные слова и выражения.

Достаточно привести два примера. В романе «Защита Лужина» тайно разворачивающийся узор точно повторяющихся «ходов» в жизни Лужина отображается во вставке в скобках (и усадьба, и город, и школа, и петербургская тетя), СР 2, 437. В «Аде» сигнал о тайне рождения Вана и зачатия Ады подается с помощью небрежно вставленного выражения «c'est bien le cas de la dire» в связи с ключевыми словами «Special Delivery» (8) (СА 3, 18) и «conceived… the brilliant idea…» (26) (СА 3, 36).

Как Мэри Маккарти в своем очерке в «Encounter», так и Р. X. У. Диллард (Dillard // The Hollins Critic, 3, 2, [июнь 1966], 1–12) опирались на «словесный гольф» в своих толкованиях романа, хотя и в гораздо менее конкретном смысле, чем предлагается здесь. Комментарии по поводу их мнений, а также мнение Эндрю Филда можно найти в его книге «Nabokov: His Life in Art», 312–315.

Хотя Боткин — наш предполагаемый (вымышленный) источник этой анаграммы, особенно уместно то, что Кинбот, свергнутый король, является на первый взгляд ее источником, так как анаграмматический ряд возникает из-за случая lèse-majesté. В газетном отчете о коронации русского царя было напечатано, что на голову правителя была возложена ВОРОНА, а не КОРОНА. На следующий день опечатка была «исправлена» — было поставлено слово КОРОВА (СА 3, 500).

Буква «б» фамилии «Набоков» отсутствует в русской последовательности, а «r» (транслитерация русской буквы «р») отсутствует в фамилии «Набоков». Однако, если русскую букву «р» перевернуть вверх ногами, она превращается в английскую «b», которая есть в слове «Nabokov». Другая сомнительная (но встречающаяся в романе «Прозрачные вещи») возможность, заключается в том, чтобы читать срединную английскую букву «R» наоборот; получится русская «Я», то есть авторское «я» Набокова.

Эта задача была опубликована в эмигрантской газете «Руль» (Берлин, 20 апреля 1923 года). Она воспроизводится в: Gezari, Janet К. and Wimsat W. К. Vladimir Nabokov: More Chess Problems and the Novel. // Yale French Studies, 58 (1979), 102. В предисловии к сборнику «Poems and Problems» Набоков говорит, что начал сочинять шахматные задачи в конце 1917 года (15). Эндрю Филд в своей книге «Nabokov: His Life in Part» дает оценку Набокова как игрока в шахматы (а не составителя задач) во время европейской эмиграции. Нестабильный, но иногда блестящий игрок, Набоков принимал участие в сеансах одновременной игры с чемпионом мира Алехиным и с гроссмейстером Нимцовичем, одним из отцов направления «гипермодернизма» в шахматах. Набоков уже почти нанес поражение последнему, когда «кто-то из толпы вдруг протянул руку над его плечом и сделал за него ход… Набокову пришлось принять поражение, так он стал жертвой импульсивности зрителя» (154).

Из интервью Харви Брайту: Breit, Harvey. Talk with Mr. Nabokov. // The New York Times Book Review, July 5, 1951, 17. Цитируется no: Bodenstein, Jürgen. The Excitement of Verbal Adventure: A Study of Vladimir Nabokov's English Prose, II, примечания к главе xiii, примечание 67. Heidelberg, 1977. Боденштайн дает отличный обзор шахматных ссылок у Набокова, 375–394.