Виссарион Белинский: Гайдамаки. Поэма Т. Шевченка

Читателям «Отечественных записок» известно мнение наше насчет произведений так называемой малороссийской литературы [1]. Не станем повторять его здесь и только скажем, что новый опыт спиваний г. Шевченка, привилегированного, кажется, малороссийского поэта, убеждает нас еще более, что подобного рода произведения издаются только для услаждения и назидания самих авторов: другой публики у них, кажется, нет. Если же эти господа кобзари думают своими поэмами принести пользу низшему классу своих соотчичей, то в этом очень ошибаются: их поэмы, несмотря на обилие самых вульгарных и площадных слов и выражений, лишены простоты вымысла и рассказа, наполнены вычурами и замашками, свойственными всем плохим пиитам, – часто нисколько не народны, хотя и подкрепляются ссылками на историю, песни и предания, – и, следовательно, по всем этим причинам – они непонятны простому народу и не имеют в себе ничего с ним симпатизирующего [2]. Для такой цели было бы лучше, отбросив всякое притязание на титло поэта, рассказывать народу простым, понятным ему языком о разных полезных предметах гражданского и семейного быта, как это прекрасно начал (и жаль, что не продолжал) г. Основьяненко в брошюре своей «Лысты до любезных землякив» [3]. А то, пожалуй, какой-нибудь волостной мудрец-писарь (только не Шельменко) [4], прочтя ваши «сочинения», ответит вам вашими же словами:

Что касается до самой поэмы г-на Шевченко – «Гайдамаки», здесь есть все, что подобает каждой малороссийской поэме: здесь ляхи, жиды, казаки; здесь хорошо ругаются, пьют, бьют, жгут, режут; ну, разумеется, в антрактах кобзарь (ибо без кобзаря какая уж малороссийская поэма!) поет свои вдохновенные песни, без особенного смысла, а дивчина плачет, а буря гомонит… Вот образчики;

Не правда ли, какая меткая кисть в описательной природе? Этой картине посвящена целая глава: «Конфедераты». – А вот нечто в роде чувствительно нежном. Страстный любовник, Яремо, пришел на свидание к своей возлюбленной; но ее еще нет. Яремо, по сему случаю, поет элегию на целой странице и уже собирается умирать, как вдруг – шелест:

Опять картина, и какая живая! Вот уж подлинно, говоря поэтическим языком самого господина сочинителя: ушкварил!

Издание наполнено всевозможными ошибками противу знаков препинания, как это отчасти видно из приведенных примеров, где, для соблюдения смысла, мы принуждены были поставить в некоторых местах свои знаки.

Вероятно, Белинский имеет в виду свою рецензию на альманах «Ластiвка» (СПб., 1841), в которой излагается его взгляд на «Малороссийский язык» и литературу как на явления не самостоятельные, а представляющие собой составную часть русского языка и литературы (см. наст. изд., т. 4, с. 416).

Это мнение Белинского определялось его общим взглядом на современную ему украинскую литературу. Что же касается причин, которые вызвали его резкий отзыв о «Гайдамаках», то они, по-видимому, коренятся в том преувеличенно-восторженном отношении к украинской литературе, которое было свойственно таким журналам, как «Маяк» и «Москвитянин» (см. об этом: Ф. Я. Прийма. Шевченко и русская литература XIX века, М. – Л., 1961, с. 68–101).