Николай Добролюбов: Рассказы и очерки С. Вахновской

Отпустив эту фразу, молодой человек самодовольным взглядом окинул все общество, но не нашел себе ответа… Артемий Богданович отправился дальше… И скоро послышалась в том конце гостиной обычная фраза: «Я удивляюсь одному, удивляюсь общему спокойствию, quand nous marchons sur un volcan» [3]. Но на этот раз он обращался к дамам – его встретили насмешливыми улыбками… дамы всегда очень храбры пред мнимой опасностию…

Затем еще пересказывается разговор молодого человека с одним почтенным господином перед выборами. Молодой человек, между прочим, спрашивает: «Неужели бывают личные причины на искание депутатского звания?» И вот что отвечает ему почтенный господин (стр. 279):

– А вы что думаете? – Неужели вы полагаете, что двигателем тут один национальный вопрос?.. Вот этот барин с бородой и лорнетом, которого голос раздается над всеми другими, имеет самое высокое мнение о своих ораторских способностях и надеется иметь случай, если его выберут, выказать свое красноречие, но он имеет не много партизанов, потому что мало кто любит слушать; – вот этот смирный господин, который все время молча сидит в углу, услышал, что депутатам дают 150 руб. жалованья в месяц, а при маленьком состоянии – это большая помощь… в других уездах есть богачи, которые желают из себя делать фигуру, иметь открытый дом в городе, а депутатство по крайней мере – уважительный предлог…

Самые выборы описываются молодым человеком очень живо, с юмором очень метким и в тоне несколько различном от экзальтированных, приторных возгласов наших либеральных публицистов. По словам молодого человека, первое собрание было очень серьезно: все хлопотали за себя или за своих кандидатов, употребляли замысловатые маневры, чтобы привлечь к себе партию, и пр. На втором совещании было уже нечто другое.

На следующий день, когда дворяне собрались для второго совещания, я заметил другое настроение духа. Они казались как бы утомленными после серьезных вопросов, о которых спорили накануне, и, вероятно, чувствовали потребность отдохнуть от них. Заговорили об увеселениях по случаю выборов; надлежало выразить губернскому предводителю уважение и благодарность к нему дворян. Он действительно человек хороший, и понравился мне на выборах: спокойный, достойный старик, внушающий всеобщее уважение, не вмешивающийся в мелочные интриги…

Так как было всеобщее желание выразить ему признательность дворянства, я думал, что этот вопрос очень скоро решится, но не так-то было: возник спор о том: дать ли бал или обед? и спор этот сделался очень горячим и занял все это утро. Спорили с жаром, скажу – почти с огнем и увлечением, – многие довольно красноречиво и даже юмористически поддерживали свое мнение. Один высокий плешивый барин как-то особенно стоял за бал, горячо доказывая, что обеды сделались пошлы, что всем дают обеды, а бал будет более блестящее, более радостное выражение дворянских чувств в этот торжественный случай.

– Помилуйте, – громко перебил его маленький, широкоплечий, бородатый помещик, в очках, – с чего же нам плясать? Мы будем похожи на рыбок, которые прыгают, когда их жарят на сковороде…

Многие рассмеялись, но один серьезный барин, из числа тех, которые считают преступлением улыбнуться на таких сборищах и педантически серьезно рассуждают о самых пустых вопросах, важно объявил, что он также советует дать обед.

– Мы должны, – сказал он, – употребить все усилия, чтобы в этом важном случае оставить неприкосновенными все священные обычаи, которые ведутся исстари в нашем отечестве; заметьте, что мы собрались теперь не для преобразования народного быта, а для улучшения быта крестьян… Наши предки не давали балов, – но славились своими боярскими пирами или обедами; – итак, господа, мне кажется, что обед будет с нашей стороны самое приличное изъявление нашей признательности к почтенному и благородному предводителю и выразит собою консервативное направление дворянства в настоящее время…

Решились дать обед.

Как ни прост этот очерк, как ни обыкновении мысли и заметки, высказанные в нем, – но он (правда, что только он один) – доказывает нам, что у г-жи Вахновской есть и талант и очень светлый взгляд на некоторые явления жизни. Трудно поверить, чтоб «Современные толки» были написаны тем же лицом, которым сочинен «Рассказ старика» и пр. Спокойствие и правильность суждений о том, отчего все кругом мечутся как угорелые, уменье узнать сущность вещи под блестящими личинами, открыть пошлость дела под величавостью фраз, искусство ярко и живо очертить лица и сцену действия, постоянно оставаясь на своей точке зрения, – все эти достоинства несомненно находятся в «Современных толках» г-жи Вахновской. За этот очерк мы готовы примириться со всеми остальными рассказами и даже с коварным красноречием пошленькой Любиньки, так заинтересовавшей нас сначала, но потом так решительно обманувшей наши ожидания…