Николай Добролюбов - О поэтических особенностях великорусской народной поэзии в выражениях и оборотах

древними. Следовательно, я должен буду взять все, что собрано Киреевским, Сахаровым, Снегиревым [3], и еще обратиться к трудам частных собирателей, например Смирнова (Костромская и Владимирская губернии), Студитского (Вологодская и Олонецкая), Гуляева («Очерки южной Сибири», в «Библиотеке для чтения», 1848) [4], к изданиям Географического общества («Этнографический сборник» [5]), к журналам (например, вологодские песни, «Москвитянин», 1841, архангельские – «Москвитянин», 1853 [6]) и губернским ведомостям, по указаниям Боричевского [7]и по годовым обзорам, печатавшимся в «Современнике» [8](1850–1851).

С другой стороны – народная поэзия выражается не в одних песнях. Здесь также весьма важны сказки, может быть даже важнее песен… Кроме того – народные пословицы, поговорки, притчи, загадки, заговоры, заклятия, причитанья, присловья – также служат отражением народного ума, характера, верований, воззрений на природу, и в них также находим проявление поэтического гения языка.

Следовательно, круг моего труда еще более расширяется, и в числе моих источников будут – пословицы, изданные Снегиревым, с дополнениями к ним Афанасьева и Буслаева [9], сказки, изданные Сахаровым, загадки, заклятья и пр., собранные у Сахарова, в Сказаниях [10], – в «Архиве» Калачова [11], в некоторых статьях – Авдеевой («Русский вестник», 1841, «Отечественные записки», 1849) [12], Афанасьева («Современник», 1851, «Архив») [13], Кавелина («Современник», 1849) [14], Буслаева («Архив» и «Москвитянин», 1850) [15]и пр., сколько можно будет собрать.

И везде буду я отмечать:

I. Постоянные эпитеты, которых так много рассеяно в русских народных произведениях. Здесь я постараюсь отличить эпитеты необходимые от эпитетов отделяемых, т. е. придаваемых в большинстве случаев, но иногда и пропускаемых или заменяемых, и явно прилагаемых юлько для определения качества. Например, столы белодубовые, сени косящатые, перстень золотой и пр., постоянно почти употребляемые в русских песнях, но тем не менее нельзя не видеть, что качества, выражаемые этими эпитетами, суть качества случайные.

II. Условные выражения для определения времени, пространства, величины и т. п.

III. Сравнения – отрицательные, обыкновенно бывающие в начале песен, и положительные, иногда выражаемые посредством как, иногда просто в названии одного предмета именем другого, иногда же в целой картине, в целой параллели сходных представлений.

IV. Выражение отвлеченных понятий в чувственных образах, в символах. Например, символом брака служит перстень, венец, расплетание косы девушки и т. п.

V. Обращение к неодушевленным предметам природы, олицетворение их и предполагаемое сочувствие их чувствам и расположениям человека.

VI. Наконец, те таинственные отношения, которые признаются народом между различными понятиями и ныне опираются иногда на языке, т. е. созвучии слов, потерявши прежнюю религиозную основу…

При этом везде буду я означать, откуда взято каждое выражение и как часто оно употребляется. Если будет можно, сделаю ссылки на все места, где можно найти то или другое выражение и оборот.

Касательно расположения всего, что я успею собрать, я могу теперь сказать очень немногое. Я думаю, полезно было бы отделить выражения явно новейшего образования от древнейших. Им, конечно, нужно дать место в сборнике, потому что это также придумано, или по крайней мере принято народом, который никогда не перестает жить своею особною, самостоятельною жизнью. Но при этом нельзя же отвергать и того, что вторжение иностранных форм, проникши и в народ, отразилось и на народной поэзии. Песни, в которых употребляются слова французские и немецкие, перешедшие к нам во второй половине прошлого века, – в которых ясно виден объевропеившийся уже русский человек, в которых толкуется о тарелочках и каретушках, должны быть, кажется, отделены, так, чтобы их особенности отмечались особо… Трудно будет подобное разделение, но, надеюсь, не невозможно…

После этого – затруднительно решить, в каком именно порядке представить все выражения и обороты, которые будут мною отмечены. Порядку самых песен следовать нельзя, потому что они будут взяты из разных источников, и притом будут не одни только песни… Об алфавитном порядке и думать нечего… Может быть, можно будет расположить таким образом: показать понятия русского человека о мире – небе и земле, – о человеке, его теле и душе, – о разных положениях в жизни, о разных принадлежностях домашних, военных, религиозных, общественных, понятия о боге, о судьбе и о всем, что выходит из-за пределов мира видимого.

Читать дальше