Не раз совершали налеты на этот пункт наши бомбардировщики и штурмовики, но немцы восстанавливали переправу, так как ее не удавалось разрушить основательно. Вражеская зенитная артиллерия сильно мешала советским летчикам вести прицельное бомбометание.
Когда части поставили задачу — разрушить эту переправу, были выделены две группы «илов». Одной из них во главе с капитаном Елисеенковым приказали подавить зенитную артиллерию врага и тем самым дать возможность второй группе штурмовиков атаковать цель. Вторая группа состояла из самостоятельных пар самолетов, которую вели три Героя Советского Союза — старшие лейтенанты Лизунов, Артамонов и Фаткин. Бомбами и пушечным огнем они должны были с бреющего полета разрушить переправу.
Обе группы взлетели одновременно. Капитан Елисеенков уже подошел к цели, когда его встретил [41] сильный заградительный огонь. Пришлось сперва совершить противозенитный маневр, а затем по команде ведущего вся первая группа пошла в атаку на батареи зенитной артиллерии. Вторая же, скрываясь за лесками, следовала за ней в 8–10 километрах. Увидев, что Елисеенков подавляет огневые точки, Лизунов вышел на пере праву и атаковал ее пушечными снарядами, сбросив на нее бомбы. Вслед за ним атаковали переправу остальные пары. Прямым попаданием переправа была разбита. Тогда штурмовики повернули обратно и скрылись за городскими постройками. Маневрируя, они вышли из зоны зенитного обстрела и благополучно вернулись на аэродром.
В этом виден высокий класс боевого мастерства летчиков–штурмовиков, их умение бить врага наверняка.
Напряженные бои развертывались за железные дороги. Так, в апреле 1945 года в руках немцев, окруженных на Курляндском полуострове, оставалась только одна железнодорожная линия, по которой подвозились боеприпасы и продовольствие. Понимая все значение этой коммуникации, немцы создали очень сильную оборону южнее железной дороги от Либавы до Салдуса.
По всей магистрали и особенно на станциях они сосредоточили в большом количестве зенитную артиллерию. Истребительная авиация противника все время прикрывала этот участок.
В начале апреля воздушная разведка донесла по радио, что по направлению к Либаве движется эшелон из 20 платформ с орудиями и танками и 20 крытых вагонов. Группе штурмовиков под командованием Героя Советского Союза капитана Минеева было приказано во что бы то ни стало уничтожить эшелон. [42]
Была дорога каждая минута. Через 10 минут самолеты должны были подняться, иначе поезд уйдет. — Бегу к стоянке самолетов, — рассказывает Минеев, — а сам думаю, где лучше всего нанести удар по эшелону, на каком участке дороги его быстрее можно обнаружить. Разведчик донес, что эшелон противника вышел со станции Скрунда и движется по направлению к Либаве. Но пока мы долетим до района цели, поезд успеет тоже пройти вперед. Я рассчитал, что примерно через 30 минут мы с ним встретимся. Быстро собираю летчиков, объясняю им задачу, предупреждаю, что цель имеет малые размеры в длину и особенно в ширину, значит, бомбометание должно быть очень точным. Заход, — говорю я, — лучше делать с востока на запад, чтобы атаковать, прикрываясь солнцем. Я предупредил, что возможна встреча с немецкими истребителями, а прикрытия у нас не будет, следовательно, особое внимание экипажей должно быть уделено наблюдению за воздухом.
Задача ясна всем, и я даю команду: «По самолетам!». Через две–три минуты группа «илов», сделав небольшой круг над аэродромом, ложится на курс.
Скоро мы подошли к линии фронта. Я запросил станцию наведения, нет ли поблизости истребителей противника. [43]
— В воздухе спокойно, — ответили мне. — Продолжайте выполнять задачу.
Мы полетели к станции Калвенэ, где по расчетам должен был находиться эшелон. Действительно вскоре я заметил, что он входит на станцию.
Северо–восточнее и восточнее станции находился большой лесной массив. Я решил атаковать с этой стороны, учитывая, что в таком случае нас не будут обстреливать справа и сзади зенитки противника, сосредоточенные в противоположном конце станции.
Мы подошли к Калвенэ с восточной стороны. Железнодорожное полотно было под нами, а сама станция слева.
Готовясь начать атаку на эшелон, я перевел самолет в пикирование. Но вражеские зенитки открыли сильный огонь «в лоб». Пришлось атаковать сначала зенитную артиллерию. Я дал команду:
— Бомбы не бросать. Из пушек и пулеметов подавить зенитки.
Когда я вывел свой самолет из пике, заставив замолчать одну зенитную точку, то заметил, что все самолеты моей группы точно выполнили команду. Мы получили возможность беспрепятственно заняться целью.
Читать дальше