Михаил Смакотин - От Дона до Берлина

Немецкие танки и самоходные артиллерийские установки приблизились вплотную к нашему рубежу и стреляли в упор. Автоматчики и фаустники подходили так близко, что их приходилось уничтожать в рукопашных схватках. Бой с каждой минутой становился все более ожесточенным. Вместе с бойцами сражались все командиры и офицеры полка. Ведя огонь из автоматов и пу-леметов, орудий и танков, забрасывая гранатами отважных советских гвардейцев, немцы стремились выбить их с захваченного рубежа.

На участке 1-й стрелковой роты бойцы отражали пятую атаку врага. Жарко приходилось пулеметчику Туру- нову и подносчику патронов гвардии рядовому И. Н. Панченко. Часто меняя огневую позицию, Турунов метким огнем из своего «максима» и на этот раз помог стрелкам отбросить противника назад. В этом неравном бою гвардии старший сержант Турунов уничтожил две огневые точки и до 40 фашистов.

Не добившись успеха на нашем правом фланге, враг перенес свой удар на левый фланг, в стык двух передовых отрядов дивизии. До трех пехотных батальонов противника при поддержке 30 танков после короткого, но сильного огневого налета перешли в атаку. Ценой больших потерь немцам удалось обойти левый фланг и ударить с тыла по батальону гвардии майора Голубовского.

Выстрелы, разрывы снарядов, крики атакующих слились в сплошной гул ожесточенного боя. Батальон, истекая кровью, геройски отражал яростную атаку врага. Раненный гвардии майор Голубовский продолжал руководить боем.

Кажется, нет больше сил стоять… Командир батальона Голубовский принял решение спасти своих гвардейцев от верной гибели и отвел все подразделения на восточную окраину Рейтвейн.

Но вот снова немецкая атака, поддержанная танками и авиацией. Все вокруг рвалось и горело.

— Стоять насмерть! — отдал командир батальона приказ гвардейцам.

В это время второй стрелковый батальон 172-го гвардейского полка и рота автоматчиков капитана И. М. Чурсанова, получив приказ поддержать батальон Голубовского, начали форсировать Одер.

Нужно было спешить, чтобы оказать помощь боевым товарищам. Лед на реке, по которому переправились первые подразделения, разбит. Подразделения шлрузи- лись на лодки и отчалили от правого берега. Капитан Осин находился в головной лодке. Кругом рвались снаряды, разлетаясь на сотни осколков. Тяжелый гул вражеских бомбардировщиков сливался с воем падающих бомб.

— Навались, ребята, уже близко… — торопил солдат Осин. Бойцы гребли изо всех сил. Одна за другой лодки причаливали к берегу. Вплавь добирались бойцы с разбитых на реке лодок. Накопив силы, батальон стремительно двинулся вперед в направлении населенного пункта Рейтвейн, где 1-й батальон, напрягая последние силы, сдерживал яростный натиск во много раз превосходящих сил противника. Впереди, увлекая за собой бойцов, шли командиры.

— Вперед, гвардейцы, за победу! — раздался призыв гвардии капитана Осина. И тогда Голубовский собрал своих бойцов, всех, кто мог еще держаться па ногах, и новел их в атаку. Сокрушительным ударом немцы были отброшены за линию железной дороги. Подразделения 172-го гвардейского стрелкового полка закрепились у железнодорожной насыпи.

За неоднократное успешное выполнение заданий командования, умелое и инициативное управление боевыми действиями батальона, личную храбрость и отвагу гвардии капитану Дмитрию Васильевичу Осину было присвоено звание Героя Советского Союза.

К этому времени на участке передового отряда 174-го 1вардейского стрелкового полка с вводом в бой главных сил положение также восстанавливалось. Не добившись успеха, противник к вечеру прекратил атаки. Плацдарм на левом берегу Одера был удержан. К утру 4 февраля 1945 года 57-я гвардейская стрелковая дивизия полностью переправилась на кюстринский плацдарм. Всю ночь немецкая авиация непрерывно наносила бомбовые удары по боевым порядкам дивизии. Ни на минуту не стихал и артиллерийско-минометный огонь.

На рассвете до двух пехотных батальонов немцев при поддержке 60 танков вновь перешли в атаку в направлении Рейтвейн. Сильный огонь обрушился на боевые порядки гвардейцев 1-й стрелковой роты 172-го полка. Пулемет Турунова находился на стыке двух взводов, на высоте, где еще вчера были немцы. Высота, господствующая над окрестностью, давала возможность просматривать значительный район боевых действий.

Массированным огневым ударом гвардейцы отбили ожесточенную атаку противника. Турунов выкатил пулемет на гребень высоты и оборудовал огневую позицию в воронке от снаряда. В воронку прыгнул командир роты и, присев рядом с пулеметчиком, сказал: — Немцы обязательно попытаются вернуть высоту. — Не отдадим, — ответил комсомолец. Поднялся и твердо посмотрел командиру в глаза: — Я не просто пулеметчик — я советский гвардеец! Не пройдут фашисты! Загрохотала немецкая артиллерия. В воздухе засвистели снаряды, отвратительно завыли мины. Геннадий Турунов не спускал глаз с подступов к высоте, откуда, по его предположению, должны были появиться атакующие немцы. Он не ошибся. Словно обезумевшие, с диким криком бежали гитлеровцы на высоту.