Михаил Барятинский - Танки III Рейха. Том III [Самая полная энциклопедия]

Трудно сказать, во что бы все это вылилось, если бы немцы не прекратили работы по сверхтяжелым танкам. Установив на первый прототип башню, они к осени 1944 года имели бы два боеготовых «Мауса», к весне 1945 года — шесть-семь машин. К этому времени подоспела бы и пара Е-100.

Трофейный танк «Маус» на НИБТПолигоне в Кубинке. 1946 год.

Можно предположить, что опробовать новые танки в бою немцы попытались бы уже зимой 1944/45 года. Нетерпение Гитлера в подобных случаях известно. Достаточно вспомнить боевой дебют «тигров» под Ленинградом в 1942 году. Нечто подобное произошло бы, скажем, в январе 1945 года где-нибудь в Польше.

Как известно, 12 января 1945 года, в 12.30, передовые отряды корпусов 3-й гвардейской танковой армии начали движение в прорыв с Сандомирского плацдарма и спустя 1,5–2 часа обогнали пехоту. К 18.00 13 января 51-я гвардейская танковая бригада — передовой отряд 6-го гвардейского танкового корпуса — вышла к реке Нида в районе Собкува, переправила по льду батальон автоматчиков и захватила плацдарм на западном берегу. К исходу дня плацдарм был расширен в южном направлении. Приданные передовому отряду две саперные роты приступили к наводке моста.

Главные силы 6-го гвардейского танкового корпуса, двигаясь следом за передовым отрядом, были вынуждены неоднократно разворачиваться в боевой порядок и вступать в бой с противником. В районе между Хмельником и Влошовице колонна главных сил корпуса была атакована танками 17-й немецкой танковой дивизии. В боевых порядках этой дивизии двигалась «боевая группа особого назначения» (Sonderkampfgruppe) в составе двух сверхтяжелых танков «Маус» и шести «пантер». Перед ними была поставлена задача возглавить контрудар 24-го танкового корпуса и отбросить советские войска. Правда, сверхтяжелые танки могли двигаться только по дорогам и узким дамбам. Еще затемно танк 205/2, пытаясь объехать поврежденное штурмовое орудие, съехал одной гусеницей с дороги и безнадежно завяз в болотистом грунте. Танк 205/1 утром 14 января столкнулся с разведкой 53-й гвардейской танковой бригады и быстро расстрелял две «тридцатьчетверки». Вслед за этим под удар немецкой «особой группы» попали и основные силы бригады. Собственно, сам удар наносили «пантеры» и поддерживавшие их Pz.IV 17-й танковой дивизии. «Маус» же, медленно передвигаясь по дороге, «отстреливал» русские танки с большой дистанции, находясь вне пределов их действенного огня. Ситуация складывалась критическая — под угрозой срыва был весь график наступления 6-го гвардейского танкового корпуса.

Танк «Маус» на Базе хранения образцов бронетанковой техники в Кубинке. 1960-е годы.

Решением командира корпуса генерала В.А. Митрофанова навстречу противнику был выдвинут 57-й отдельный гвардейский тяжелый танковый полк. Тяжелым ИСам удалось несколько потеснить немецкие средние танки, но огневая дуэль с тяжелым немецким танком неизвестного типа оказалась безрезультатной. Более того — четыре ИС- 2 были подбиты. Тем временем немецкие боевые порядки были накрыты залпами корпусного артполка. Частокол разрывов 152-мм снарядов заставил противника начать отход. Тем более что фланг 17-й танковой дивизии начали охватывать подразделения 52-й гвардейской танковой бригады.

Начал пятиться и «Маус», стремясь выйти из-под удара тяжелой артиллерии и укрыться за рощицей, клином выходившей к самой дороге. Но именно там, за этим клином, на опушке, уже заняли позицию два орудия 199-й легкой артбригады. Артиллеристы и пехотинцы на руках протащили тяжелые 100-мм пушки через рощицу и теперь ждали своего часа. До дороги было совсем недалеко — каких-то 300 м, и медленно двигавшийся по ней огромный вражеский танк представлял собой отличную мишень. Развернутая в противоположную сторону башня — «Маус» продолжал выцеливать советские танки — не позволила немецким танкистам вовремя обнаружить опасность. Они поняли свою ошибку слишком поздно, получив два попадания в правый борт. Оба 100-мм снаряда пробили броню, но «Маус» все еще продолжал медленно ползти вперед. Расчеты противотанковых пушек, ни на секунду не останавливаясь, всаживали в немецкий танк снаряд за снарядом. Над крышей танка перед башней полыхнуло пламя, и повалил черный дым. Брызнул осколками разбитый ленивец, правая гусеница змеей поползла в кювет. Танк встал как-то наискосок, перегородив дорогу, упершись поникшим стволом пушки в грязно-серый снег. «Сотки» перенесли огонь на выползавшие из-за рощицы «пантеры».