А. Майкапар - Капитолийские музеи

О том, что существовало раннее (вероятно, не бронзовое) изваяние волчицы, упоминают Плиний в своей «Естественной истории» и Цицерон. Последний утверждал, что оно стояло на Капитолийском холме.

С IX века представленная скульптура находилась в Латеранском дворце. По распоряжению папы Сикста IV ее перенесли в Палаццо деи Консерватори (1473), тогда появились фигуры братьев-близнецов. Вся группа стала символом Рима (считается, что волк был тотемом сабинов и этрусков, а статуя перенесена в Рим в знак слияния римлян с этими народами), а со временем — всей Италии. В Капитолийских музеях этому произведению посвящен целый зал. (Скульптурная вариация на тему Капитолийской волчицы установлена на станции «Римская» Московского метрополитена.)

Данная античная скульптура, несмотря на очень плохую сохранность, свидетельствует об исключительном мастерстве своего создателя: замечательно переданы динамика фигур, драпировка одежд. Однако необходимо понять, что именно здесь изображено, так как композиция странная: одна девушка несет на себе другую. Оказывается, подобных фигурок молодых женщин в такой позе известно довольно много. С середины XIX века при раскопках античных памятников обнаружено около 40 похожих композиций. Аналог капитолийской — терракотовая скульптура в собрании музея Метрополитен (Нью-Йорк). Она сохранилась лучше и позволяет понять сюжет. Представлена игра, называющаяся эфедризм: задача заключалась в том, чтобы, кидая в установленный на земле мяч камешки, выбить его из отведенного поля. Побеждала та (данное развлечение было особенно популярно среди девушек), кому в конце концов удавалось это сделать. Играли обычно на пару, и потерпевшая поражение должна была пронести на себе победившую. Именно этот момент привлекал мастеров. Примечательно, что спорт и атлетические упражнения имели в Античности огромное значение, до наших дней дошло большое количество изображений (и в скульптуре, и в живописи) всевозможных состязаний.

Данная статуя найдена во времена понтификата Сикста IV (1471–1484) на так называемом Бычьем форуме. Это древнейший форум в Риме, находившийся на левом (восточном) берегу Тибра в ложбине между Капитолийским, Палатинским и Аветинским холмами. От него сохранились храмы Геркулеса (около 120 до н. э.) и Портуна (около 80 до н. э.). Над руинами большого алтаря Геркулеса в VI столетии была возведена базилика Санта-Мария-ин-Космедин.

Капитолийский Геркулес, очевидно, создан в качестве культовой статуи храма в его честь. Стилистические особенности произведения — пропорции, крупная и сильная моделировка — склоняют исследователей считать работу основанной на греческом оригинале, датируемом IV веком до н. э., и связывать со стилем скульптора Лисиппа.

Данный бюст — шедевр поздней этрусской портретной скульптуры, очень редкий по сохранности (с инкрустированными глазами и неповрежденной поверхностью волос, щек, лба). Не может не восхищать мастерство античного скульптора. Точная датировка работы вызывает у ученых споры.

В историю Брут вошел прежде всего как низвергатель Цезаря, ставшего к концу своего правления истинным диктатором, задавшимся целью превратить Римскую республику в монархию. Брут олицетворяет идею бескомпромиссного служения свободе и одновременно… предательство. В свое время великий полководец защитил его и привлек к себе, но именно этот человек нанес ему смертельный удар.

В афористической форме идея предательства была сформулирована в риторическом восклицании Цезаря: «И ты, Брут?», оно известно по трагедии У. Шекспира, названной именем воителя. При этом часто ссылаются на рассказ о свершившемся убийстве в «Сравнительных жизнеописаниях» Плутарха (в биографиях Цезаря и Брута). Однако там такой фразы нет (но есть другие душераздирающие подробности его смерти).

Брут являлся уникальной личностью. События его полной драматизма жизни привлекали художников психологической силой. Плутарх писал: «Брут усовершенствовал свой нрав тщательным воспитанием и философскими занятиями и с природными своими качествами — степенностью и сдержанностью — сумел сочетать благоприобретенное стремление к практической деятельности, приготовив наилучшую почву для восприятия всего истинно прекрасного. Вот почему даже враги, ненавидевшие его за убийство Цезаря, все, что было в заговоре возвышенного и благородного, относили на счет Брута, а все подлое и низкое приписывали Кассию, родичу и другу Брута, но человеку не столь прямому и чистому духом».