М. Силина: Пергамский музей Берлин

В Древней Греции искусство керамики и росписи сосудов (вазопись) получило широкое распространение. Можно смело утверждать, что никакая культура ни до, ни после греков не достигала таких вершин в этой области. В те времена существовало несколько десятков разных форм утвари, каждый вид имел свое название.

Перед зрителем — краснофигурный лекиф, сосуд для масла. Техника такой росписи состояла в сплошной окраске темным цветом тулова вазы и сохранении светлого оттенка керамики фигур. Изображения получались не силуэтными, плоскостными, а объемными. Сцены поражали изысканно скомпонованной композицией и невероятным разнообразием сюжетов. Лекифы помимо своего утилитарного значения использовались как погребальные сосуды, их ставили на могилы. Поэтому, как и в данном случае, тематика росписи была связана с культом умерших.

Перед зрителем — знаковый экспонат из античной коллекции музея. Знаменитый император-философ Марк Аврелий подарил городу Милету в Малой Азии великолепный комплекс терм. Просторные залы бань были богато украшены и обставлены прекрасными статуями. Данная группа представляет собой пример имперской римской пластики. По сравнению с греческой она более рафинирована, фигуры не столько атлетичны, сколько прекрасны идеальной, немного холодной красотой и даже изнежены. (Наблюдательные зрители заметят в классической скульптуре Европы XVIII–XIX веков подражание именно римскому искусству пластики.) В данном произведении эта чувственность позы Диониса объясняется тем, что прекрасный бог был покровителем виноделия. Его традиционными спутниками являлись сатиры — мифические лесные существа, которые стали символами распутства и безудержного веселья.

Работники музея не хотели оставлять традицию монументальных архитектурных реконструкций, которая триумфально началась с экспозиции Пергамского алтаря. Поэтому изюминкой собрания, беспрецедентным событием в музейной практике стала целая серия подобных восстановлений шедевров древнего искусства. В данном случае это богатый каменный резной фасад дворца восточного владыки.

Дворец Мшатта предназначался для использования в качестве зимней резиденции халифа аль-Валида из династии Омейядов. Его короткое правление осталось в истории именно благодаря этому архитектурному проекту. Властитель распорядился возвести величественный замок в иорданской пустыне, к юго-востоку от современной столицы — города Амман. Постройка так никогда и не была завершена, потому что халифа убили, а землетрясение вскоре разрушило возведенные стены. Руины обнаружили лишь в 1840. Сейчас в это трудно поверить, то тогда недостроенный замок, его величественные обломки были преподнесены в дар немецкому кайзеру Вильгельму II османским султаном! Фриз прибыл в Берлин, в строящийся музей кайзера Фридриха (ныне Музей Боде на Музейном острове). К 1932 произведение было реконструировано в зале Пергамского музея. Во время Второй мировой войны оно пострадало от бомбежек. Сегодня это один из самых ценных и известных экспонатов отдела «Музей исламского искусства».

Внутренняя часть дворца состояла из жилых помещений и грандиозных залов для приема гостей, а также мечети. Южный фасад был богато украшен сплошным резным каменным рельефом. Данный фриз высотой 5 и длиной 33 м — прекрасный пример раннего исламского искусства. Между цоколем и карнизом проходит зигзагообразная линия. Внутри вписаны розетты (медальоны в форме цветка). Все пространство заполнено изощренным абстрактным цветочным орнаментом. В его изгибах и извилинах искусно вырезаны фигурки разных реальных и мифических животных: птиц, грифонов, драконов с павлиньим оперением и даже кентавров. Это классическое изображение рая. Все божьи создания, мирно сосуществуя, не вступая во вражду, живут в волшебном прекрасном саду, наслаждаясь нектаром из изящных сосудов. Однако около башни декоративный мотив меняется. Животные исчезают, уступая место флоральному орнаменту, стебли и цветы тянутся из изысканных ваз. По правилам ислама изображения живых существ были запрещены в религиозном искусстве. Возможно смена мотива объясняется тем, что сразу после башни начинались стены мечети.