Марина Гордеева - Айвазовский

В Италии Айвазовский сблизился с такими деятелями русской культуры, как Николай Васильевич Гоголь, Александр Андреевич Иванов, Сергей Петрович Боткин, Иван Иванович Панаев. Художник много путешествовал, изучал произведения мастеров предшествующих эпох. Везде он неустанно работал, делал большое количество зарисовок, этюдов и набросков. В одном из писем Айвазовский писал: «Я, как пчела, собираю мед из цветника». Так, например, в течение нескольких месяцев, проведенных в Италии, художник создал тринадцать крупноформатных полотен. В следующем году — семь, а еще через год — двадцать! Айвазовский работал с упоением, испытывая наслаждение от самого акта творчества, от того, как из-под его кисти появлялись облака, обозначался воздух, прорисовывались волны, корабли и очертания далеких берегов.

Именно здесь, в Италии, сформировался творческий метод живописца, в основу которого легло живое восприятие природы, зрительная память и воображение. Все свои произведения Айвазовский неизменно начинал писать с изображения неба и «воздуха». Как бы ни был велик холст, он всегда заканчивал эту часть картины за один сеанс, что позволяло ему добиваться удивительной легкости воздушного пространства.

Композиционный строй картин художника выдержан, как правило, в одной тональности, которая основывается на единой для всей работы светотени. Айвазовский часто писал по памяти, создавая удивительно чувственные полотна, поражающие неожиданной правдивостью впечатления. Цветом мастер пользовался как средством эмоционального воздействия на зрителя. Он добивался тесной взаимосвязи всех опенков, при помощи цвета связывая всю композицию в единое целое. В своих воспоминаниях художник писал о том, что везде, что нас окружает, в воздухе, лесах, воде, полях и камнях разлиты одни и те же оттенки. Согласно этому принципу построено большинство произведений мастера.

В Венеции живописец встретился со своим старшим братом Габриэлом, занимавшим высокое положение в конгрегации мхитаристов. Из города на воде Айвазовский отправился во Флоренцию, затем в Амальфи и Сорренто. Некоторое время он прожил в Неаполе, оттуда вернулся в Рим. Природа и искусство Италии дали новый толчок развитию творчества Айвазовского, наложив отпечаток на его последующие произведения, в которых на протяжении всей своей жизни мастер неоднократно возвращался к пейзажам и образам Италии, воспринимая их как неподдельный образец красоты.

«Итальянские» полотна Айвазовского, представленные на выставках в Неаполе и Риме, принесли живописцу признание и успех. Критики писали, что никто прежде не изображал свет, воздух и воду столь живо и достоверно. Английский художник Джозеф Мэллорд Уильям Тернер, посетивший одну из выставок, на которой экспонировались работы русского живописца, был настолько потрясен увиденным, что посвятил ему стихотворение:

Самым масштабным произведением, созданным мастером в Италии, является «Сотворение мира. Хаос» (1841, Музей армянской конгрегации мхитаристов, Венеция).

Ориентируясь на мастерство Карла Петровича Брюллова, Айвазовский создал грандиозное по своей выразительности полотно, изображающее противоборство и одновременно взаимосвязь двух первосозданных стихий — неба и воды, которые озаряет божественный свет, пронзая и объединяя их. Это произведение, в основе которого лежат слова из книги Бытия: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною и Дух Божий носился над водою» было высоко оценено папой Григорием XVI.

Однако огромный успех и признание не вскружили голову Айвазовскому. Большое количество заказов приносило художнику хорошие доходы, что позволяло ему не зависеть от дотаций Академии и совершать длительные путешествия. Так, в начале 1842 через Швейцарию и Германию по Рейну Айвазовский направился в Голландию, затем посетил Лондон и Париж. Во время этой поездки пароход, на котором плыл мастер, попал в сильный шторм. Он был настолько сокрушительным, что судно сочли утонувшим, а в европейских и петербургских газетах появилось сообщение о гибели молодого русского живописца. Позднее, вспоминая это происшествие, художник писал: «Страх не подавил во мне способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, произведенное на меня бурею, как живою картиной» [6] Пилипенко В. Н. И. К. Айвазовский. А., 1983. .