Альберто Анджела - Глаза «Джоконды». Секреты «Моны Лизы»

В первобытных обществах портрет, обладая более или менее выраженным сходством с усопшим, становился его «заместителем». Считалось, что портрет обладает способностью победить неизбежно наступающую смерть, отогнать злых духов и защитить потомство, передать память о предках, прославить их деяния и добродетели. В целом, однако, на заре существования человечества главной задачей было не запечатлеть индивидуальные черты покойного, а отметить ту общественную, политическую или религиозную роль, которую он играл при жизни, – обычно в торжественной, абстрактной или идеализированной форме, при помощи символических образов власти, которой он обладал.

.

Голова римского патриция из Отриколи. Фото 1938 г. Рим, Музей Торлония. Archivi Alinari, Firenze

Греки на протяжении значительной части своей истории не стремились к реалистичной передаче облика изображаемого. Это касалось не только богов (которых, впрочем, наделяли человеческими чертами), но и исторических персонажей, представляемых в предельно идеализированном виде, согласно существующим художественным канонам. То же самое можно сказать о древних египтянах. Только римляне начали создавать подчеркнуто реалистические изображения, причем по любопытной причине. Ввиду большого значения, которое придавалось предкам и их культу (статус семейства зависел, помимо прочего, от заслуг его известных представителей, как умерших, так и ныне живущих), с лица умерших делали слепки, использовавшиеся скульпторами во время работы над изваяниями. Отсюда – реалистичный вид последних (морщины, мешки под глазами, лысина). В качестве примеров можно привести «Капитолийского Брута» ( тут ), относящегося к III веку до н. э., или патриция из Музея Торлония (см. тут ) – скульптуру I века до н. э., известную нам по копии I века н. э. В этом смысле совершенно невероятно выглядят фаюмские портреты, один из которых представлен здесь ( тут ), – они напоминают то ли фотографии, то ли работы современных художников.

.

Скульптура «Брут Старший», или «Капитолийский Брут». III в. до н. э. Рим, Капитолийские музеи. Mondadori Portfolio / akg-images

.

Портрет женщины из Эль-Файюма. III в. до н. э. Mondadori Portfolio / Bridgman Images

Относящиеся к более поздним эпохам византийские и западноевропейские портреты, напротив, лишены индивидуальных черт: авторы их предпочитали не отклоняться от канонических изображений с твердо установленными параметрами, которые воспроизводились вновь и вновь. Это касается не только Христа, Богородицы и апостолов, но также святых и даже римских пап, императоров и прочих видных персонажей – взгляд их обычно устремлен в бесконечность. Павлин Ноланский, церковный деятель V века, заранее готовясь к грядущей загробной жизни, в ответ на просьбу прислать свой портрет ответил так: «Какой вам будет угодно получить – человека земного или человека небесного?» И заключал: «Я краснею при мысли об изображении меня таким, каков я есть».

.

Ян ван Эйк. Портрет мужчины в красном тюрбане. 1433. Лондон, Национальная галерея. Mondadori Portfolio / The Art Archive

В XIV веке положение стало решительным образом меняться: гуманистическая культура и, параллельно с ней, умонастроения находящейся на подъеме буржуазии поощряли интерес к человеку в его земном и историческом аспектах и, таким образом, к его индивидуальности. Этот процесс начался в искусстве Фландрии и Италии – областей, в ту пору поддерживавших друг с другом тесные финансовые, торговые и культурные отношения.

.

Пизанелло. Портрет Лионелло д’Эсте. Бергамо, Академия Каррара. Mondadori Portfolio / The Art Archive

Во Фландрии получили распространение портреты на доске небольших размеров, легко поддающиеся перевозке; функции их были очевидным образом связаны с домом и частной жизнью. Примером могут служить «Портрет мужчины в красном тюрбане» (1433) Яна ван Эйка (см. тут ), «Портрет Франческо д’Эсте» (1455), выполненный Рогиром ван дер Вейденом во время пребывания в Ферраре, или «Портрет Лионелло д’Эсте» (см. выше ) – Пизанелло изобразил правителя Феррары в профиль, как на медали. Все вышеперечисленные портреты написаны на дереве, и ни один не превышает в высоту тридцати сантиметров.