Елена Грицак - Вена

Не стоит думать, что коллекционером движет всего лишь стремление к красоте. Немаловажным в собирательстве является интерес ко всему, что выделяется из привычного мира вещей. Предметы коллекционирования могут не только доставлять эстетическое наслаждение, но и удовлетворять любопытство, для чего на протяжении четырех столетий служат кунсткамеры (от нем. Kunstkammer – «кабинет редкостей») – прообразы современных музеев.

Принадлежавшие сильным мира сего, они устраивались в качестве хранилища ценностей, а затем преобразились в то, что называлось «театром природы» или местом «для ученых штудий и зрительских наслаждений». Сюда, наряду с произведениями искусства и драгоценностями, входили предметы, привлекавшие взгляд необычным видом, например нестандартные работы по камню, как, впрочем, и сами камни, привезенные заморскими купцами вещицы из слоновой кости, бронзы, золота, серебра, инструменты, часы, неизвестные европейцам игрушки, а порой и вовсе диковины, подобные страусиным яйцам. Почетное место в таких коллекциях занимали парадные или церемониальные доспехи из лучших мастерских Европы.

Основателями знаменитой венской кунсткамеры, посещение которой также должно было приносить пользу и наслаждение, считаются два представителя рода Габсбургов: император Рудольф II и эрцгерцог Фердинанд II Тирольский. Оба этих монарха были страстными почитателями искусства и коллекционерами, приобретавшими все редкостное, необычное, экзотическое, что создавали европейские мастера и привозили из дальних стран торговцы, миссионеры, конкистадоры. Будучи Габсбургами, оба они имели резиденции вдали от Вены, соответственно в Праге и в Инсбруке, где держали свои обширные собрания. В те беспокойные времена сокровищницам постоянно грозило разграбление, что едва не случилось с императорской, которая однажды пострадала от разбушевавшейся толпы.

В кунсткамере Вены наследие Рудольфа составляет множество статуй, в том числе произведения Адриана де Фриза, чьим покровителем был император. Благодарный ваятель увековечил благодетеля в бюсте, который сегодня стоит рядом с другой его работой – фигурой прикованного к столбу Иисуса Христа, виртуозно выполненной из бронзы. Истинным шедевром ювелирного искусства является бокал Михаэля – золотой кубок с эмалью, алмазами, изумрудами, рубинами и россыпью жемчуга.

В разделе резьбы по камню представлена некогда принадлежавшая Рудольфу ваза с крышкой. Созданная Гаспаром Мизерони в 1580 году, она отличается гармоничными пропорциями и удивительной для позднего Ренессанса элегантностью. Кувшин из ореха с Сейшельских островов создан на два десятилетия позже мастером Антоном Швайнбергером. Частично позолоченные бюсты Вакха и Ариадны исполнил Якопо Алари-Бонакольси, как видно, предпочитавший тщательность исполнения вычурной отделке. Противоположное впечатление производит роскошный шкаф-кабинет из черного эбенового дерева с изящной серебряной инкрустацией. В умывальном гарнитуре и нескольких кубках мастер Абрахам Пфлегер из Аугсбурга искусно соединил раковины, серебро и золото.

В кунсткамере Рудольфа раковины – крупные, экзотического вида, оправленные, но чаще необработанные – служили не только материалом для создания каких-либо предметов, но и отдельными экспонатами. Считалось, что такая вещь способна защитить владельца от злых сил. Впрочем, похожее действие приписывалось всем диковинам, поэтому в собрании монарха оказались предметы, совмещавшие в себе драгоценные металлы с такими странными материалами, как окаменелые акульи зубы (настольное украшение «Змеиные языки»), рог африканского носорога и клыки кабана-бородавочника (кубок мастера Николаса Паффа). Специалисты до сих пор не определили, откуда прибыла в Прагу красная фляга в форме сердца: из Индии или Центральной Америки. В той же коллекции имелись оправленные в золото и серебро индийские безоары – желудочные камни некоторых жвачных животных, якобы защищавшие от ядов. Кроме них, Рудольф II пользовался кубком, сделанным из страусиного яйца, полагая, что может приобрести силу этой птицы. Воистину королевскими получились серебряные часы с позолотой и драгоценными камнями, созданные Хансом Якобом Бахманном для пражской кунсткамеры. Мастер дополнил хитрый часовой механизм фигурами Дианы и кентавра, глаза которого при заводе начинают вращаться, а выпущенная вскоре стрела заставляет поворачиваться вбок головы богини и одной из ее собак.