Елена Грицак - Вена

Стеклянный дом Хаас на Грабене

В то время когда другие европейские архитекторы искали новые пути усиления выразительности, пытаясь хоть немного расширить рамки канонических стилей, их коллеги-австрийцы уже нашли себя в хаотичном порядке, определявшем критерии местной художественной школы. Разнообразие используемых ими форм и приемов удивительно. Композиционные вольности помогали осуществлять самые неожиданные, но всегда рациональные решения. Только в Вене крупный жилой комплекс мог образоваться из ряда малоэтажных домов. Нигде открытые конструкции так легко не присоединялись к традиционным деталям. Тонкий вкус, сопутствовавший буйной фантазии, просматривается, например, в стеклянном выступе, обрамленном грубоватой кирпичной кладкой, или в бетонном пилоне (входное сооружение в форме пирамиды), оживленном раскреповкой (небольшой выступ на плоскости). Нужно быть очень уверенным специалистом, чтобы облечь футуристичный интерьер особняка, возведенного в виде куба, в цвета и материалы, применявшиеся на заре модернизма.

Среди рациональных общественных построек 1970-х годов своим нарочито декоративным видом выделяется филиал Сберегательных касс. Изначально здание не вызывало ничего, кроме недоумения, а сегодня говорят, что без него старая Фаворитенштрассе выглядела бы серой и унылой. Оно выглядит живым из-за волнообразных линий и объемной структуры поверхности, наводящих на мысль о творчестве великого испанца Антонио Гауди. Если металлический блеск оконных рам вносит в композицию фасада индустриальный мотив, то в интерьере царит атмосфера прошлого. Мотив еще не забытого модерна создают не конкретные детали, а игра материалов и фактур. В буйстве неровных линий не кажется лишней неожиданная скульптура – огромная рука, вылепленная в качестве образа писателя-космополита Франца Кафки, как известно, родившегося в Вене. Новые Сберегательные кассы никогда не вызывали особых восторгов, но споры вокруг их необычной отделки утихли вскоре после того, как в столице появился дом Хундертвассера.

В открытом фойе дома Хундертвассера

В этом 7-этажном строении отсутствуют не только прямые линии, но и всякий намек на закономерность. Все пространство в нем скруглено и даже то, что имеет углы, стыдливо прячет свою остроту под плавно очерченными деталями. Автор – скандально известный Фридрих Стовассер (псевдоним Фриденсрайх Хундертвассер) – объяснил бугристые полы и кривые лестничные марши сходством с горными тропинками, а грубо оштукатуренные стены, небрежно окрашенные большими квадратами желтого, зеленого и розового цветов, сравнил со шторами. Однако публика увидела в оригинальной постройке личность самого создателя, который начинал работать в одно время с Холляйном и Чехом, но в отличие от них, представлял зрителю вначале себя, затем уже свои произведения. Однажды, еще не имея ни одной крупной работы, он явился на телешоу «Как обустроить город» обнаженным, зачем-то прикрыв голову клетчатой кепкой. Вену трудно упрекнуть в ханжестве, поэтому люди быстро перестали обращать внимание на экстравагантный вид архитектора, зато серьезно задумались над идеями, которые, впрочем, не были новинкой и давно нашли применение в некоторых европейских странах, например в Испании.

Хундертвассер объявил, что готов преобразить родной город, обратившись к природе, взяв у нее лучшее и отказавшись от бесполезного, коим лично ему казалась одежда. Он доказывал преимущества кривизны, критиковал прямые линии, ратовал за использование строителями натуральных материалов. Доводы, видимо, произвели должный эффект: необычный дом не только был построен, но и полюбился и жителям столицы, и зарубежным гостям, очень быстро став достопримечательностью.

Изучая детище Хундертвассера, невозможно не заметить царящий в нем природный мотив. Естественность здесь присутствует в оформлении пола, стен, в художественном оформлении комнат, где осколки керамической плитки складываются в картины с изображением деревьев, бабочек, сов, уток и белоснежных лебедей. В современных постройках Вены растительные образы нечасто переходят в реальные вещи, но у Хундертвассера получилось именно так.