Журнал - Контр Культ УРа №1

Такова моя «тарификация», прошу любить и жаловать, — она дана с целью дифференцировать перспективность рок-музыки. Победа демократии в историческом масштабе предрешена, — но она растянется на период жизни нескольких (минимум) поколений — столько же времени демократическая культура не будет "общий местом". На Западе "полной и окончательной" виктории свободомыслия тоже пока нет, но это светит в близкой будущем (независимые "масс-медиа"). У нас: грядущее "долгожительство в оппозиции" настоящей, демократической культуры не гарантирует её исключительно «магнитофонного» характера; существенно возросшие возможности обрести свою аудиторию в других видах культурной деятельности привлекут к последним множество талантливых людей (ранее — потенциальных рокеров); кроме того, специфика этих видов часто лучше «роковой» соответствует задачам дем. культуры. [34] "Царящий на рок-концертах дух мистерии" плохо стыкуется с направленностью демократической культуры на пробуждение и воспитание индивидуального сознания — этой цели гораздо лучше способствовали «флэтовая» акустика и одиночное слушание магнитофона. Наши рок-звёзды, плотью от плоти отпрыски дем. культуры, не могли овладеть магией контркультурного хеппенинга, — но стереотипы "как должна действовать настоящая рок-звезда" толкали их на открывшиеся площадки", — в итоге они опустились до примитивной (пастушески-стадной) магии эстрады. Близорукость менеджеров всемерно ускорила сей процесс.

Я очень сомневаюсь в удачном исходе соревнования: к рок-движению налипло слишком много мусора, чтобы оно выдержало конкуренцию с остальными «отрядами» свободного искусства. Примечательно: молодые небесталанные люди, будучи «наслушаны» русским роком, пытаются перенести и развивать его духовные традиции в независимых театрах-студиях, в самиздатовской публицистике, в самодеятельном кинематографе, в своей поэзии, живописи — где угодно, только не в самом роке. Даже при наиблагоприятнейшем раскладе рок-музыка станет одной из дырочек в решете «совка»; для "живой воды" настоящей культуры её существование не будет играть принципиальной роли. Вышедшие в печати Пастернак и Бердяев дают больший импульс одухотворению человека, чем самый удачный сейшен; фильмы Абуладзе и Райзмана в утверждении внутренней свободы заходят порой дальше, чем андерграундные альбомы; — поэтому я считаю неизбежным «угасание» элементов 1-й категории в рок-н-ролле (соответственно, угасание всего рок-н-ролла в демократической культуре).

Пост-демократическая культура в наших условиях не имеет шансов на образование и самоопределение. Более того: данный мною термин достаточно бессмыслен — относимые к нему явления объединяет одно-единственное свойство: равнодушие к «человеческим» (социально-нравственным и вытекающим из них) проблемам, сосредоточение внимания на всевозможных «праздных» вещах, пестрота которых ничем не сцементирована. Что общего между сакраментальным вопросом о курице и яйце и авангардным экспериментированием с пространством? Правда, в нашем «контексте» это почти всегда выступает как право думать о таких вещах, право на "лица необщее выраженье", то есть относится к демократической культуре (у Б.Г. — "Какая рыба в океане плавает быстрее всех?"). В чистом же виде, пост-демократическая культура представляет собой совокупность «заморочек» людей, не ощущающих давления извне — не думающих о добре и зле — занимающихся более «туманными» проблемами: к примеру, медитацией (или мастурбацией, как Диоген) — по нашим понятиям, "бешенством с жиру". Создание условий, стимулирующих расцвет пост-демократической культуры, являлось давней неосознанной мечтой человечества — ее выполнимость я предлагаю решать читателю. Эта бредятина — только ягодки, сейчас я перейду к контркультуре.

Как помнит внимательный читатель, все написанное мною до этого заголовка служило цели реабилитации контркультуры: я прилежно старался очернить ее соперников, исподволь подсовывал мысль об их преходящей ценности (намекая на выигрышность контркультуры в этом отношении), ратовал за переориентировку рока в сторону его первородной питательной среды, — короче, звал вперед, к новым горизонтам. Стиль изложения был пронизан самодовольством, ерничеством и жаждой вивисекции всего живого, — он точь-в-точь соответствовал задаче ниспровержения старого для утверждения нового. А словечко «развитие» явно не из лексикона контркультуры.