Сэм Джейкоб - Архитектура как воссоздание

В этом смысле все искусство абстрактно, будучи идеей реальности, помещенной в определенные рамки. Однако архитектура функционирует в царстве реального непосредственным образом. Нам не требуется на время «выключать» недоверие, чтобы архитектурный вымысел стал реальностью. Он уже повсюду вокруг нас заполняет мир точно так же, как его заполнили мы сами, совершенно правдоподобно. Чтобы существовать, архитектуре не нужно помещать себя в рамки. Она сама является рамкой, в пределах которой развертываются наши реальности.

Слишком реальная природа архитектуры формирует роль архитектора как профессионала. Начиная с переговоров о разрешении на строительство и строительных нормативах и заканчивая управлением бюджетами, консультантами и самим процессом строительства, архитектор выполняет утилитарную задачу по привнесению здания в физическую реальность. Если отслеживать традиционную профессиональную роль архитектора – скажем, через этапы работы, соответствующие регламенту профессиональных организаций, таких как Королевский институт британских архитекторов (RIBA), – мы увидим, каким образом в архитектуре происходит переход от воображаемого к реальности. Идея становится реальной частью мира, возникая вместе с концепцией и заканчиваясь с завершением строительства. Следуя стандартной профессиональной процедуре, архитекторы берут концепцию или замысел и управляют процессом, в ходе которого масштаб, масса, материал и пространство становятся частью окружающего нас мира.

Однако сама архитектура производит реальность куда более сложным образом. Выражая экономическую, общественную и политическую идеологию порождающего ее общества и организуя эти идеи в пространства, которые мы затем населяем, архитектура создает реальные миры из абстракций. Чтобы понять, как архитектура функционирует, как она выполняет роль водораздела между заключенными в ней воображаемыми смыслами и формой, которую она в конечном итоге принимает, мы должны понять, как она действует, как вводит (enacts) идеи в мир.

У английского глагола to enact два различных значения: первое – «изображать, разыгрывать роль, представлять на сцене некое повествование, используя язык, действие и жест»; второе – «вводить в действие закон или придавать чему-либо законную силу». Понять архитектуру можно через оба эти значения.

Во-первых, архитектура изображает, пользуясь своими репрезентативными, сценографическими и символическими возможностями: они позволяют инсценировать и передать то, что она хочет донести. Собственные языки архитектуры – это жесты, через которые она транслирует свой «сценарий». Игра архитектуры видна в том, как она себя выражает: о своих переживаниях она сообщает путем украшения поверхности, компоновки архитектурных масс или структурирования. Таким образом, Вилла Савой выступает как идея эстетики машинного века благодаря тому, что выглядит как промышленная архитектура и обходится с визуальным вокабулярием так, будто это сценарий и костюм. Стилистика здания и есть его вымысел, то, что разыгрывается; здание облачено в костюм подобно актеру, который обращается к аудитории, жестикулирует, произносит свой текст. Вилла также демонстрирует, каким образом архитектура создает нить повествования: архитектура определяет «игру» здания от сцены к сцене, регулируя движение сквозь создаваемое ею пространство. Организация архитектурой знаков и символов в пространстве генерирует считываемые смыслы, драматизм и нарратив, однако разыгрывается все это не на сцене. Архитектурное представление происходит в том же мире, где живем мы с вами. Оно помещает вымышленное (воображаемое, идею) в реальное пространство города. Оно и есть реальное пространство города.

Второе значение глагола to enact – «вводить в действие закон». Другими словами, создать то, что будет определять возможности и запреты в границах своей юрисдикции. Нам известно, что в практическом плане архитектура подчиняется законам. Строительный кодекс закладывает параметры, которым по закону следует соответствовать. Лицензии и разрешения направляют и корректируют процесс строительства. Даже использование слова «архитектор» и то регулируется законом. Однако речь здесь не о правовом регулировании архитектуры, но о том контроле, который осуществляет сама архитектура, о ее собственных законодательных свойствах и способности трансформировать политическую волю в реальность.