Андрей Плахов - Режиссеры настоящего Том 1 - Визионеры и мегаломаны

«Дурное воспитание»

У «Дурного воспитания» сложная, даже путаная структура. Режиссер Энрике ищет сценарий для будущей постановки. К нему приходит школьный товарищ Игнасио, с которым он не виделся много лет и с которым некогда его связывала больше чем дружба. В католической школе Игнасио был жертвой сексуальных домогательств учителя, впоследствии стал наркоманом и транссексуалом и в конце концов, как выясняется, погиб. Но если не он, то кто же под его именем предлагает сюжет для съемок? Фильм, который снимается, и реальность не совпадают, характеры персонажей оказываются обманчивыми, как обманчива их внешность, как непостоянен их пол.

Несмотря на откровенный гомосексуальный имидж режиссера, душу его фильмов всегда составляли персонажи-женщины, которых играли замечательные актрисы — Кармен Маура, Виктория Абриль, Мариса Паредес, Пас Вега, Джеральдина Чаплин. На сей раз на грани нервного срыва оказались мужчины. И хотя талантливый мексиканец Гаэль Гарсия Берналь и его партнеры со знанием дела фланируют на высоких каблуках, неподдельных женщин в этой картине явно не хватает. Зато, когда ее выбрали на открытие Каннского фестиваля, на сцену фестивального Дворца приветствовать «короля Педро» пришла половина из доброго десятка актрис, которым он сделал мировое имя и которые заслужили почетный титул «женщин Альмодовара». Кармен Маура была в алом платье, Анхела Молина в белом, Леонор Уотлинг в черном, Виктория Абриль в жемчужном и Мариса Паредес в темно-синем. Сам Альмодовар, больше не питающий страсть к кричащим нарядам от Готье, красовался в строгом черном смокинге. А потом все переодевались, танцевали и веселились до утра — мужчины и женщины, настоящие и поддельные.

В фильме есть эпизод, когда юные герои где-то в начале 60-х переживают мгновения сексуального безумия на музыкальной мелодраме с Сарой Монтьель — знакомой нашим зрителям «королевой Шантеклера». Тогда было принято считать, что эти фильмы — синоним ширпотреба и пошлости. Но со временем они стали культовыми, а Сара Монтьел обрела статус поп- и гей-иконы. Когда герой Гаэля Гарсиа Берналя учится выступать в женском обличье, он берет урок у транвестита, имитирующего «прекрасную Сару». И исполняет песню из репертуара госпожи Монтьел с рефреном «Quizas, quizas, quizas» («Возможно, возможно, возможно»), которая обошла весь мир благодаря фильму Вонга Кар Вая «Любовное настроение». Так замыкается современный культурный круг — от Испании — через Латинскую Америку — до Гонконга, от попсовых жанров до изощренного эстетства.

Сам Альмодовар, прошедший «дурное воспитание» в католической школе, еще в детстве слишком близко столкнулся со служителями церковного культа. По его рассказам, под покровом темноты он пробирался в исповедальню и узнавал сердечные тайны окрестных прихожанок. Но фильм свернул с дороги комедии, пускай даже сатирической, в область «нуара», то есть окрашенного метафизикой зла детектива, немного в духе «Талантливого мистера Рипли». Берналь играет зло в красивой оболочке — как некогда Ален Делон играл Рипли в фильме «На ярком солнце». А поскольку ему приходится по роли изображать и трансвестита, в этих сценах Берналь пародийно напоминает Джулию Роберте.

Гений места Педро Альмодовар не просто описал, но заново придумал свою Испанию, свой мир, свою вселенную. Вся она — родом из детства, которое режиссер провел в Ла Манче во времена франкизма. Эта территория для него не географическое понятие: по словам Альмодовара, возвращаясь в Ла Манчу, он словно припадает к материнской груди. Вспоминает детство, мать, сестер, окрестных женщин, говоривших на своем неповторимом диалекте. Первые уроки свободолюбия, стойкости и артистизма он получил от них. Может быть, именно поэтому его герои-мужчины нередко предпочитают изменить пол. Но, может быть, по той же причине в фильме Альмодовара «Возвращение» (2006), действие которого наполовину разыгрывается в Ла Манче, нет даже ни одного трансвестита, не говоря о большем. Все основные героини фильма — матери, дочери, сестры, тетушки, бабушки, соседки. Одни из них живы, другие покоятся на деревенском кладбище, и над их могилами заботливо колдуют первые, третьи являются живым в виде призраков. Это тоже характерно для Ла Манчи: здесь люди не верят в реальность смерти и считают, что мертвецы продолжают жить среди нас.