Меч Судьбы - Скороходова Т.Н.

- Давно?

- Два дня как… - глухо ответил Богдан. - Не ест и не пьет. Недолго осталось, если так дело дальше пойдет. Один он у меня, Ванятка-то… Жена при родах ушла.

- Пошли отсюда, - проговорил Вейр.

Мерзкий тихий смешок царапнул сердце. Колдун, умерший не своей смертью и не похороненный по обряду, мог уничтожить всю деревню. И не только. Как справится с этой бедой, я не знала. Но понимала, чем это грозит Вейру. Учитель. Вот значит, как… Я с невольным сочувствием посмотрела на колдуна. Бледный, сосредоточенный, хмурый. Злой.

- Кто пропал, когда, где тело колдуна? - отчеканил Вейр.

Кузнец тихо ответил:

- Колдуна я не нашел. Ильма пропала, та баба, где вы остановились, муж у нее помер, так она по сию пору не в себе была. Да еще купец наш. Женка его, Свита, думает, что он в городе, в загуле.

- С чего ты взял, что он пропал? - спросил Вейр, просверлив Богдана взглядом странных светло-серых глаз.

- Нашел я его… Тело.

- Где?

- Неподалеку от кузни. Я его… в сарае лежит.

Вейр направился к сарайчику, стоявшему неподалеку от баньки. Север потрусил следом. Шерсть стояла дыбом.

Полный купец в малиновом кафтане лежал на скамье. Русая окладистая борода, пустые, мертвые глаза широко раскрыты и смотрят в потолок, с уголка рта сбегает струйкой слюна. Живой. Пока живой. Если так можно назвать тело без души. Я задумалась.

- Значит, и Ильма, может быть, еще жива? - я повернулась к Вейру.

- Может! - рявкнул он. - Вы хоть понимаете, спасители хреновы, чем это грозит всем нам? И деревне? Малейшая ошибка, и мы все - покойники! Деревня упырей!

- Пока они будут ждать помощи другого колдуна, мальчишка умрет! Вот тебе и деревня упырей! Лучше сразу забить мальчонке кол в грудь! - заорала я. Кузнец охнул.

Вейр долго молчал. Я, тяжело дыша и сжав кулаки, ожидала ответа.

- Ладно, вижу, ты не угомонишься, - прошипел он, развернулся и вышел, грохнув дверью.

Он сидел на крыльце кузни, нахмурив брови и глубоко задумавшись. Пепельные волосы, собранные в хвост, отсвечивали на солнце серебром, на лице обозначились морщинки. Он словно постарел на десяток лет. Я села рядом. Богдан скрылся в кузне. Север развалился у моих ног, чутко прядая ушами.

- Это твой учитель? - тихо спросила я.

- Был, - коротко ответил он.

Я помолчала.

- Почему вы… поссорились? - любопытство кошку сгубило, но я не могла не спросить.

- Зачем тебе? - колдун бросил на меня ледяной взгляд.

- Знаешь, людям иногда надо выговориться, - пожала я плечами. - Легче бывает.

Вейр помолчал и сказал нехотя:

- Когда Алоизий понял, что ученик превзошел учителя, решил принести меня в жертву. Обряд забирает силу, да и лет сто жизни прибавляет. Только одного не учел - я вырос.

- Это как если крыс оставить без еды, и выживет тот, кто всех сожрет первым? Что ж вы за люди-то такие, колдуны! Или нелюди…

Он хмыкнул, легко вскочил на длиннющие ноги, и осклабился:

- Хоть горшком назови. Ладно, хватит мемуары сочинять, пора за дело, - и пошел в кузню. Я поплелась следом, размышляя о милых нравах колдунов.

Дремлет двурогая наковальня, на огромном дубовом столе аккуратно разложены инструменты и заготовки. Мертвый, холодный горн. Кузнец, сидя у стола, молча смотрел на руки, сжатые в кулаки. Головы при нашем появлении он так и не поднял.

- Значит так, Богдан. Мне нужны березовые ветви и вода из родника. Подпол в доме есть?

- Есть, - посветлев лицом, пробасил кузнец. - Пошли, покажу.

- Погоди, - отрезал Вейр. - Сначала надо найти тело колдуна.

- Это мне не по силам. А вот ей с волком - очень даже может быть, - кузнец с надеждой посмотрел на нас с Севером.

Я уставилась на волка. На охотничью собаку он так же похож, как я на Дору, жену трактирщика.

- Как он его найдет? Надо что-то от колдуна, одежду, или вещицу какую, - с сомнением протянула я, глядя в умные волчьи глаза.

- Вот, у Ванятки отобрал, - кузнец покопался в кармане, достал замусоленную тряпку, развернул и протянул металлический кружок, блеснувший золотом.

- Не тронь! - окрик Вейра остановил мою руку. - Дай, я сам.

Он нацепил варежку кузнеца, которую тот бросил на стол, и осторожно взял амулет вместе с тряпкой. Что-то тихо прошептал, дунул, опять завернул в ткань, подошел к кадке с водой и опустил узелок в воду. Раздалось шипение, будто раскаленную сковороду с маслом залили холодной водой, повеяло легким ароматом грозы. Вейр вытер рукавом пот со лба и протянул амулет мне:

- Все, он обезврежен, хотя толк вряд ли будет - запаха не осталось. Но вот следы ауры, может, Север и уловит.