Владимир Карпов - Генералиссимус. Книга 1.

Но, слава Богу, обошлось”.

В октябре 1941 года, в один из самых напряженных дней московской обороны, в кабинете Сталина раздался телефонный звонок. Сталин, не торопясь, подошел к аппарату. При разговоре он никогда не прикладывал трубку к уху, а держал ее на расстоянии – громкость была такая, что находившийся здесь генерал Голованов слышал все. Он и рассказал позднее этот эпизод.

Звонил корпусной комиссар Степанов, член Военного совета ВВС. Он доложил, что находится в Перхушкове, немного западнее Москвы, в штабе Западного фронта.

– Как там у вас дела? – спросил Сталин.

– Командование обеспокоено тем, что штаб фронта находится очень близко от переднего края обороны. Нужно вывести на восток, за Москву, примерно в район Арзамаса. А командный пункт организовать на восточной окраине Москвы.

Воцарилось довольно долгое молчание.

– Товарищ Степанов, спросите в штабе, лопаты у них есть? – не повышая голоса, сказал Сталин.

– Сейчас. – И снова молчание. – А какие лопаты, товарищ Сталин?

– Все равно какие.

– Сейчас... Лопаты есть, товарищ Сталин.

– Передайте товарищам, пусть берут лопаты и копают себе могилы. Штаб фронта останется в Перхушкове, а я останусь в Москве. До свидания. – Он произнес все это спокойно, не повышая голоса, без тени раздражения и не спеша положил трубку.

* * *

18 октября немцы овладели Малоярославцем и Можайском.

19 октября Сталин собрал в Кремле ГКО. На заседание пригласили руководящих партийных и советских работников. Первым сделал сообщение о сложившейся на эти часы обстановке секретарь городского комитета партии Щербаков. Командующий МВО генерал Артемьев доложил о борьбе с паникой в Москве и о ходе эвакуации.

После них поднялся Сталин. Он не пошел к трибуне, спустился к тем, кто сидел в зале. Наступила напряженная тишина, все ждали, что Сталин скажет самое главное, самое важное. А он, пристально вглядываясь в лица, без вступления спросил:

– Будем защищать Москву или надо отходить? Тишина стала еще более напряженной. Конечно же, никто не мог сказать о том, что Москву придется оставить.

– Я спрашиваю каждого из вас. Под личную ответственность.

Он подошел к секретарю райкома, который сидел в первом ряду.

– Что скажете вы?

– Отходить нельзя. Следующий ответил:

– Будем сражаться за каждый дом.

Сталин обошел и спросил почти всех присутствующих. Они отвечали о готовности защищать Москву.

Повернувшись к Маленкову, Сталин сказал:

– Пишите постановление ГКО.

Маленков с готовностью взялся за ручку, склонился к бумаге. Но писал он медленно и неуверенно. Сталин подошел к нему, прочитал через плечо, что он пишет. Наконец не выдержал, обругал:

– Мямля, – отобрал листы, передал Щербакову и приказал: – Записывай. – Стал диктовать. Первые же слова были необычайные, не такие как в официальных постановлениях и приказах: “Сим объявляется...”

Поскольку этот документ составлен лично Сталиным, я думаю, читателям будет полезно еще раз убедиться в строгости стиля, четкости и краткости формулировок, чем Сталин отличался при написании документов, да и в устных выступлениях.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ “О введении с 20 октября в г. Москве и прилегающих к городу районах осадного положения”

№ 813 от 19 октября 1941 г.

Сим объявляется, что оборона столицы на рубежах, отстоящих на 100—120 километров западнее Москвы, поручена командующему Западным фронтом генералу армии т. Жукову, а на начальника гарнизона г. Москвы генерал-лейтенанта т. Артемьева возложена оборона Москвы на ее подступах.

В целях тылового обеспечения обороны Москвы и укрепления тыла войск, защищающих Москву, а также в целях пресечения подрывной деятельности шпионов, диверсантов и других агентов немецкого фашизма Государственный Комитет Обороны постановил:

1. Ввести с 20 октября 1941 г. в городе Москве и прилегающих к городу районах осадное положение.

2. Воспретить всякое уличное движение как отдельных лиц, так и транспортов с 12 часов ночи до 5 часов утра, за исключением транспортов и лиц, имеющих специальные пропуска от коменданта г. Москвы, причем в случае объявления воздушной тревоги передвижение населения и транспортов должно происходить согласно правилам, утвержденным московской противовоздушной обороной и опубликованным в печати.

3. Охрану строжайшего порядка в городе и в пригородных районах возложить на коменданта города Москвы генерал-майора т. Синилова, для чего в распоряжение коменданта предоставить войска внутренней охраны НКВД, милицию и добровольческие рабочие отряды.