Михаил Родзянко - Крушение империи

Вдобавок, по мнению врачей, в высшей степени нервная императрица страдала зачастую истерически нервными припадками, заставлявшими ее жестоко страдать, и Распутин применял в это время силу своего внушения и облегчал ее страдания. И только в этом заключался секрет его влияния. Явление чисто патологическое и больше ничего. Мне помнится, что я говорил по этому поводу с бывшим тогда председателем Совета министров И. Л. Горемыкиным [8] Горемыкин, И. Л. (р. в 1839 г.) — первый министр вн. дел, назначенный Николаем II (1895–99). На посту мин. вн. дел проявил себя как усмиритель рабочих, студентов и голодающих крестьян. В 1899 г. он назначается чл. Гос. Совета. В это время Г. выступал в известной мере защитником земств против Витте. После удаления Г. с должности мин-ра внутр. дел, между ним и Витте разыгрывается ожесточенная закулисная борьба. Г. выступает против либеральных реформ, главным противником 1-го конституц. кабинета Витте. После отставки Витте Г. назначается председ. Совета Министров в апреле 1906 г. Его декларационная речь в 1 Госуд. Думе вызвала резко отрицательное отношение со стороны последней. I Дума была распущена, а Г. подал в отставку. В январе 1914 г. снова назначен председателем Совета Министров. Во время войны Г. вел борьбу с Гос. Думой, выполняя волю кружка, возглавлявшегося Алекс. Федоровной и Распутиным. В январе 1916 г. Г. был заменен Б. В. Штюрмером. , который прямо сказал мне: «C’est une question clinique». [9] Это клинический вопрос.

Тем отвратительнее было мне всегда слышать разные грязные инсинуации и рассказы о каких-то интимных отношениях Распутина к царице. Да будет грешно и позорно не только тем, кто это говорил, но и тем, кто смел тому верить. Безупречная семейная жизнь царской четы совершенно очевидна, а тем, кому, как мне, довелось ознакомиться с их интимной перепиской во время войны, и документально доказана. Но тем не менее Григорий Распутин был настоящим оракулом императрицы Александры Феодоровны, и его мнение было для нее законом. С другой стороны, императрица Александра Феодоровна, как натура исключительно волевая, даже деспотическая, имела неограниченное, подавляющее влияние на своего, лишенного всякого признака воли и характера, августейшего супруга. Она сумела и его расположить к Распутину и внушить ему доверие, хотя я положительно утверждаю на основании личного опыта, что в тайниках души императора Николая II до последних дней его царствования все же шевелилось мучительное сомнение. Но, тем не менее, Распутин имел беспрепятственный доступ к царю и влияние на него.

Мне говорил следующее мой товарищ по Пажескому корпусу и личный друг, тогда дворцовый комендант, генерал-адъютант В. Н. Дедюлин: [10] Дедюлин, В. Н. (1858–1913) — ген. от кавалерии, ген. адъютант, дворцовый комендант. Стоял близко к монархическим организациям и оказывал им содействие. «Я избегал постоянно знакомства с Григорием Распутиным, даже уклонялся от него, потому что этот грязный мужик был мне органически противен. Однажды после обеда государь меня спросил: «Почему вы, В. Н., упорно избегаете встречи и знакомства с Григорием Ефимычем?». Я чистосердечно ему ответил, что он мне в высшей степени антипатичен, что его репутация далеко нечистоплотная, и что мне, как верноподданному, больно видеть близость этого проходимца к священной особе моего государя. «Напрасно вы так думаете, — ответил мне государь, — он хороший, простой, религиозный русский человек. В минуты сомнений и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно».

Вот какое влияние через императрицу имел Распутин на императора Николая II. Удивляться поэтому, что всякие честолюбцы, карьеристы и разные темные аферисты окружали толпою Распутина, видя в нем доступное орудие для проведения личных корыстных целей, — нечего. И в этом обстоятельстве заключалась затруднительность государственной власти, обязанной свято хранить и блюсти неприкосновенность ореола и престижа власти верховной. Не надо забывать при этом, что в кружке Распутина были весьма влиятельные сановники, как, например: Штюрмер [11] Штюрмер, Б. В. (1848–1917) — гофмейстер, землевладелец. Первый назначенный председ. губ. земской управы. Новгородский губернатор (1894 г.), ярославский губернатор (с 1896 г.). В Ярославле вел борьбу с земством, городским самоуправлением. Борьба создала за ним репутацию твердого администратора, и он был назначен директором департ. общих дел мин. внутр. дел (1902 г.). Будучи на той должности, отличился разгромом тверского земства, за что получил назначение чл. Гос. Совета (1904 г.). Сблизившись с Распутиным и Ал. Фед., был выдвинут, вместо Горемыкина, в председ. Сов. Министров (январь — ноябрь 1916 г); назначен затем м-ром внутр. дел (март — июль 1916 г.) и, наконец (июль — ноябрь 1916 г.), м-ром иностр. дел; после разоблачений в Думе германофильской политики Штюрмера Николай вынужден был снять его с поста предс. Сов. М-ров. (См. «Падение царского режима», т. V. Допрос Б. В. Штюрмера). , обер-прокурор св. синода Саблер [12] Саблер, В. К. (р. в 1847 г.) — доцент по кафедре уголовного судопроизводства в Моск. ун-те (1871–1873). Состоял при вел. кн. Екатерине Михайловне. Юрисконсульт синода. Товар, обер-прокурора синода. После манифеста 17 октября 1905 г. вынужден был, вслед за Победоносцевым, оставить эту должность и был назначен сенатором. Во время Столыпина был назначен обер-прокурором синода (до 1915 г.). Во время войны переменил фамилию и стал называться — Десятовский. , митрополит Питирим [13] Митрополит Питирим — б. экзарх Грузии; с 23/XI 1915 г. митрополит петербургский и ладожский. Чл. синода. Получил петербургскую митрополию благодаря поддержке Распутина. При содействии Распутина Питирим стал пользоваться влиянием при царском дворе и оказывать давление на назначение м-ров. При помощи П. получил пост премьер-м-ра Б. В. Штюрмер. В феврале 1917 г. П. председательствовал в комиссии, работавшей над проектом обеспечения духовенства большим казенным жалованьем. После Февр. революции П. получил отставку и был выслан на Кавказ. (См. Б. В. Титлинов «Церковь во время революции»). и др.