Михаил Родзянко - Крушение империи

Для династии Романовых Родзянко был определенно врагом. Письма Александры Феодоровны за время войны к Николаю II переполнены ругательствами по адресу Родзянко. Это нахал, который осмеливается говорить, что не следует относиться доброжелательно к Распутину, и даже заявлять об этом ближайшим к Распутину лицам — родителям Вырубовой. Но Родзянко возбуждал негодование императрицы не только тем, что враждовал с Распутиным, а и тем, что враждовал со всей порожденной Распутиным системой. В то самое время, как Николай II в душе своей лелеял мысль о полном уничтожении Государственной Думы, Родзянко, особенно в период войны, являлся живым воплощением той ошибки, которая была сделана Николаем Романовым под давлением революционных волн 1905 года. В то время, как Романовы думали об уничтожении Государственной Думы, Родзянко постоянно напоминал о существовании Думы, выступая с претензиями и заявлениями и особенно возбуждая недовольство Распутина, с которым пытался бороться. Но бороться с Распутиным — это означало бороться с фактической властью, и ясно, конечно, что из этой борьбы Родзянко не вышел победителем.

В письмах Александры Феодоровны указывается, что она настаивала на том, чтобы держаться твердо с Государственной Думой и Родзянко, и постоянно требовала, особенно в период войны, роспуска Государственной Думы и отправления депутатов на полевые работы в свои имения.

Записки Родзянко и переписка Александры Феодоровны с Николаем освещают две стороны переживаемого одним и тем же классом процесса. Переписка Александры Феодоровны с Николаем освещает повседневную жизнь и деятельность самодержавия; воспоминания Родзянко освещают ту оценку самодержавия, к которой приходили убежденные монархисты-землевладельцы, всеми корнями связанные с существованием династии Романовых, но переживавшие в это время неумолимый процесс превращения из сословно-дворянского землевладения в буржуазно-дворянское.

Записки Родзянко обнаруживают и рисуют, как отрывается от самодержавия его социальный базис, в то самое время как письма Александры Феодоровны рисуют, как сохранившаяся по своей форме власть торгового капитала в период потери социального базиса, в период господства финансового капитала становится игралищем кучки дельцов и теряет последних приверженцев среди землевладельческого дворянства. Многие из сообщаемых Родзянко фактов сейчас известны гораздо более подробно, чем их знал Родзянко; известна, конечно, и та роль, какую играл сам Родзянко. Она далеко не соответствует той героической позе, которую пытается придать себе в своих записках Родзянко. Но, несмотря на все это, эти записки все же чрезвычайно интересны и, несомненно, могут быть использованы историком. Они дают громадный бытовой материал и могут заменить в руках неспециалиста массовое собрание документов, посвященных последним годам династии Романовых.

Записки Родзянко вводят читателя в тот круг лиц и идей, которые не всегда отражались в мемуарной литературе, особенно предреволюционных лет. Круг лиц, близких к Родзянке, это — крупные землевладельцы. Идеи, которыми жил Родзянко, это — те идеи, которыми жила незначительная количественно кучка, державшая в своих руках государственный аппарат предреволюционной России. Представитель Государственной Думы и ее председатель, Родзянко не очень много дает материала о политических вопросах и комбинациях. Быть может, это происходит оттого, что он не всегда ясно разбирался в них, и такие ловкие фортели, которые проводились Распутиным, как, например, приезд Николая во время войны в Государственную Думу, приводили в восторг простодушного Родзянко, — или это происходит потому, что, учитывая обстановку времени и места, Родзянко готовил еще третий текст своих записок. Но ценность его записок больше в бытовой обстановке, чем в политических разоблачениях. Бытовая же обстановка в них описана сочно и ярко.

Родзянко захватывает большой хронологически, хотя и не широкий, круг наблюдений. Через его записки проходят предреволюционный период, годы реакции, годы подъема, годы войны. Родзянко был на фронте, был в Совете министров, был в Государственной Думе, и эта обстановка, эти впечатления дали ему большой материал. Родзянко дает интересные картины того, как жила, как боролась и как разлагалась дворянско-феодальная Россия.

Текст записок Родзянко дан без сокращения с XVII тома издающегося за границей кадетом Гессеном «Архива «Русской Революции»». Своеобразный язык Родзянко, с присущими ему стилистическими ошибками, оставлен почти без всяких изменений.

Читать дальше