Дмитрий Шеваров - Двенадцать поэтов 1812 года

Прочитав в «Русском архиве» письма Батюшкова, Вяземский напишет редактору: «Другие будут читать эти письма, а я их слушаю. В них слышится мне знакомый дружественный голос. На него как будто отзываются и другие сочувственные голоса… В письмах Батюшкова находятся звездочки… Эти звездочки в печати то же что маски лицам, которым предоставляется сохранять инкогнито…

Восстановление имени моего наместо загадочных звездочек нужно и для истории литературы нашей. Оно хорошо объяснит и выставит напоказ, какие были в то время литературные и литераторские отношения, а особенно в нашем кружке. Мы любили и уважали друг друга (потому что без уважения не может быть настоящей истинной дружбы), но мы и судили друг друга беспристрастно и строго не по одной литературной деятельности, но и вообще. В этой нелицеприятной независимой дружбе и была сила и прелесть нашей связи… нашего нравственного братства…» [376] В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. М., 1999. С. 188–189.

«Война и мир». — Статья в «Русском архиве». — «Бисквитный» вопрос. — «Я один из братьев уцелел…»

После ухода старших друзей и почти всех ровесников Петр Андреевич остался одним из последних литераторов — участников событий 1812 года. Благодаря своей замечательной, почти фотографически точной памяти Вяземский был для историков и писателей ценнейшим экспертом. К тому же Петр Андреевич никогда не был склонен к сентиментальным преувеличениям и в своих воспоминаниях опирался не на чувства, а на факты. Но в обществе наступило время, когда историческая правда никому не стала нужна. Волна нигилизма смущала и великие умы.

Роман «Война и мир», который кажется нам незыблемым свидетельством о 1812 годе, при своем появлении [378] Под названием «1805 год» роман начал печататься в январской и февральской книжках журнала «Русский вестник» за 1865 год, там были напечатаны 38 глав романа. вызвал у Вяземского целый ряд возражений, которые он обоснованно изложил в журнале «Русский архив» (1869. № 1) [379] Показательно, что после 1917 года статья Вяземского печаталась с купюрами, все места с острой критикой Толстого изымались. Очевидно, что в конфликте князя и графа советская власть стала на сторону последнего. . Почему именно в этом журнале?

Ну, во-первых, редактор «Русского архива» Петр Иванович Бартенев был историческим консультантом и научным редактором Льва Николаевича Толстого в работе над романом «Война и мир». (Мало того: по договору, заключенному с Львом Николаевичем, Бартенев брал на себя все отношения с типографией, где печаталась книга, и предоставлял складское помещение для отпечатанных томов.)

Во-вторых, «Русский архив», основанный в 1863 году, был самым авторитетным историческим журналом. Вот как его оценивал в письме Бартеневу Ф. И. Тютчев: «Ни одна из наших современных газет не способствует столько уразумению и правильной оценке настоящего, сколько ваше издание, по преимуществу посвященное прошедшему».

Память 1812 года была для Бартенева священна. Он считал, что все высшие достижения русской культуры XIX века вызваны к жизни Двенадцатым годом. «Пушкин, Тютчев, Хомяков, Глинка, — говорил Бартенев, — это искры Божьи, выбитые из груди России грозою 1812 года» [380] Зайцев А. Д. Петр Иванович Бартенев и журнал «Русский архив». М., 2001. С. 62. .

Кстати, отец редактора «Русского архива», Иван Осипович Бартенев, участвовал в Бородинском сражении, дослужился до подполковника Арзамасского конно-егерского полка и умер, когда сыну было всего пять лет [381] О происхождении и детстве П. И. Бартенева подробнее см.: Зайцев А. Д. Петр Иванович Бартенев и журнал «Русский архив». М., 2001. .

«Так мало осталось в живых, — писал Вяземский в „Русском архиве“, — не только из действовавших лиц в этой народной эпической драме, громко и незабвенно озаглавленной: „1812 год“, но так мало осталось в живых и зрителей ее, что на долю каждого из них выпадает долг подавать голос свой для восстановления истины, когда она нарушена. Новые поколения забывчивы, а читатели легковерны, особенно же когда увлекаются талантом автора. Вот почему я, один из немногих, переживших это время, считаю долгом своим изложить, хотя бы по воспоминаниям моим, то, что было, и как оно было…» [382] Вяземский П. А. Полное собрание сочинений. Т. 7. СПб., 1882. С. 196.