Олег Мухин - Pink Floyd - Кирпич к кирпичу

Да, есть только один человек в мире, который не любит Дэвида Гилмора. В течение долгого времени они с Дэйвом решали, что такое «Pink Floyd» и существует ли оный. В конце концов Уотерс уделил слишком много внимания группе, чтобы полагать, что «Pink Floyd» обойдется без него; Гилмор же слишком заботился о своей карьере, чтобы дела у группы шли хорошо. Уотерс всегда призывал к контакту, но ни разу так и не вступил в контакт. Раньше Гилмор был блоком питания для «Pink Floyd»; теперь блок питания превратился в саму машину. Даже Роджер Уотерс должен признать, что Дэйв хорошо делает свою работу.

МЭТТ РЕСНИКОФФ, репортер «Musician»: Альбом «A Momentary Lapse Of Reason», по-видимому, не имел целью радикально изменить стиль группы. Ты испытывал сложности при записи? Или ты пытался что-то доказать?

ДЭВИД ГИЛМОР: Я, безусловно, должен был доказать, что Роджер не является больше частью группы. Я полагаю, что люди неправильно понимают или истолковывают его роль в нашей истории. Мне было очень важно доказать, что мы по-прежнему настроены продолжать работать. Это была «жизнь после Роджера», понимаешь?

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Замечательная песня — «A New Machine» («Новая Машина»), в конце которой ты высказываешь мысль, что мы пойманы в ловушку сами собой. Я не понял, было ли это оптимистичным комментарием или плачем заключенного. Но само это заявление как бы означает, что «Pink Floyd», с Уотерсом или без, разваливаться не собираются.

ДЭВИД ГИЛМОР: Верно.

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Было ли это послание позитивным или негативным?

ДЭВИД ГИЛМОР: Не думаю, что я хочу говорить об этом. Считаешь ли ты его оптимистичным или нет — это зависит от тебя. Я имею в виду, что многие люди не рассматривают эту песню как повод пойти и спрыгнуть со скалы или что-то вроде того, не так ли?

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Река является лейтмотивом в творчестве твоего друга Пита Тауншенда. Вы оба владеете плавучими звукозаписывающими студиями, стоящими на якоре на Темзе, и река постоянно фигурирует в вашем творчестве. В песне «Sorrow» присутствует море — темное и тревожное, тогда как у Пита море доброе.

ДЭВИД ГИЛМОР: «The Sea Refuses No River» («Морю не нужна река»), да-да. Текст к «Sorrow» я сочинил до того, как написал музыку, обычно я делаю наоборот. Река — это очень обширная тема; реки — очень символичный, емкий образ. У Рэнди Ньюмана есть песня «In Germany Before The War» («В довоенной Германии»), где он рассказывает о маленькой девочке, убитой старым извращенцем. «Я смотрю на реку, а думаю о море». Припев мне очень нравится; река не имеет непосредственного отношения к происходящему, но символ прекрасный.

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Твое судно находится рядом с судном Тауншенда?

ДЭВИД ГИЛМОР: Да, в паре миль вверх по реке. Судно Пита — это большая стальная баржа. Его главная студия «Fel Pie» расположена не на судне, она находится прямо напротив места швартовки. Что касается меня, мне просто посчастливилось найти этот прекрасный корабль, который был построен в виде плавучего дома и был очень дешев, поэтому я и купил его. И только потом я подумал, что мог бы использовать его как студию. Аппаратная представляет собой помещение размером 30 футов на 20, это очень удобное место для работы — три спальни, кухня, ванная, большая гостиная. Судно имеет длину 90 фунтов.

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Будете ли вы записывать там следующий альбом «Pink Floyd»?

ДЭВИД ГИЛМОР: Мы бы хотели, да. Мы сделали там много подготовительной работы для последнего альбома. Если мне нужно добавить вокалы, я могу сделать все гитарные партии на судне. Вещи, подобные соло в конце «Sorrow», были сделаны там, звук моей гитары был пропущен через маленький усилитель «Gallien-Krueger».

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Тауншенд написал стихи к двум песням на твоем сольном альбоме «About Face». Ты и он чередовали запись своих собственных дисков с участием в очень успешных группах.

ДЭВИД ГИЛМОР: Думаю, Пит чувствует некоторую несвободу в том, чем он хочет заниматься, будучи в «The Who». Как я полагаю, мы все чувствуем несвободу в том, что мы пытаемся делать, просто в силу разных индивидуальностей и тех ролей, которые создаем для самих себя. Я знаю, он ощущал дискомфорт в отношении некоторых вещей — вещей, которые он мог бы выразить в соло-материале. Что касается меня, несвободой был тот высочайший уровень, на который вышел «Pink Floyd». Приятно уйти и делать что-нибудь на несколько ином уровне; уйти и выступать в театрах, что на самом деле невозможно, будучи в «Pink Floyd», до тех пор пока мы не станем менее популярными.

МЭТТ РЕСНИКОФФ: Насколько уровень, на который вышел «Pink Floyd», важен для тебя?