Олег Мухин - Pink Floyd - Кирпич к кирпичу

«До войны мой отец был школьным учителем, — объясняет Уотерс. — Он преподавал физкультуру и религию, что довольно странно. Он был глубоко верующим христианином; он погиб, когда мне было три месяца от роду. Тяжелая потеря. Я считаю, что эта ужасная потеря серьезно повлияла на мое творчество и мировоззрение».

Она также сформировала у Уотерса сильную защитную реакцию в отношении прав на наследство «Pink Floyd». Музыка помогает ему справляться с самыми большими страхами в его жизни — связаны ли они со смертью отца, которого он ни разу не видел, или с психическим распадом своего товарища — Сида Барретта.

«Сид и я вместе формировались как личности, — признается Уотерс. — Ездили на моем мопеде, напивались, покуривали травку, флиртовали с девчонками. Я до сих пор считаю Сида великим поэтом; во всех его песнях была удивительная доброта».

Со своей то медленной, то сверхвозбужденной речью и надтреснутым голосом сорокачетырехлетний Роджер Уотерс представляет собой очень яркую личность, бесспорно обладающую интеллектом, самосознанием и общественной позицией. Грубые черты его лица и суровый взгляд поначалу настораживают собеседника, но быстро становится видна ранимость его натуры.

«Хочу кое-что сказать о катастрофических бизнес-просчетах и о провалах на рынке, — говорит он с кривой усмешкой. — Они заставляют тебя вернуться домой, чтобы пересмотреть систему ценностей, и в то же самое время они дают тебе свободу заниматься творчеством, не заботясь о коммерческих успехах.

Я также обнаружил, что закон интересуется не столько моральной стороной дела, сколько сухими фактами на право собственности, обращаясь с названием «Pink Floyd», как если бы это был «Макдоналдс» «Боинг»! Как к человеку у меня нет никаких претензий к Дэйву Гилмору, преследующему свои собственные цели. Просто меня оскорбляет идея Дэйва продолжить свою сольную карьеру, выдавая себя за «Pink Floyd»!»

Гилмор же — полная противоположность своему врагу, как по внешнему виду, так и во мнении. Круглолицый, улыбающийся, с фигурой, как у плюшевого медведя, он излучает дружелюбие, пока его пронзительные глаза не нащупают слабое место собеседника. С этого момента его улыбка становится фальшивой, а речь наполняется сарказмом.

«Я не разделяю роджеровское чувство раздражения к окружающему миру, — презрительно усмехается он, общаясь со мной вечером в гостиничном номере в Провиденсе, штат Род-Айленд, незадолго до очередного гастрольного концерта. — Если бы я разделял его чувства, мы бы пришли к согласию в нашем споре. В то время как Роджер действует молча и изолирует себя, я нашел в себе силы взвалить на плечи огромный груз работы в прошлом году. Так же как он, я самостоятельно сделал несколько сольных пластинок, но я ничего ни от кого не требовал, когда их делал. Допустим, я мало сделал для «Pink Floyd» в прошлом, но я был вынужден подчиняться Роджеру. А теперь бедный парень потерял свою власть!»

Может быть. Однако Дэвид Гилмор говорил совсем другое, когда его сольное будущее казалось ему более ярким.

«Роджер приходит с концепциями — он мозговой центр группы, он больше сидит дома, сочиняя для «Pink Floyd», — жизнерадостно рассказывал Гилмор журналу «Rolling Stone» в 1978 году, когда вышел его альбом «David Gilmour». — У нас хорошие отношения. Я знаю, что вношу в наше звучание, и ему это известно тоже. Он не навязывает нам свои идеи. Я использую столько своих идей, сколько хочу. Группа использует больше моей музыки, если я сочиню ее».

Гилмор показал, на что он способен, сочинив свою собственную музыку для сольных альбомов «David Gilmour» и «About Face» (1984), но оказалось, что их купили только самые фанатичные поклонники «Pink Floyd». После неуспеха своего второго сольного альбома он начал настаивать на продолжении работы группы.

«Здесь история делает омерзительный поворот, — заявляет Уотерс, — и после долгих раздумий о грязи и кучи лжи, которые эта банда заговорщиков на меня вывалила, я сейчас собираюсь обнародовать сухие, суровые и бесспорные факты. Пожалуйста, оцени объективно то, что каждый из участников конфликта будет тебе рассказывать».

Первое разоблачение, которое делает Уотерс, касается Боба Эзрина, сопродюсера альбомов «The Wall» и «А Momentary Lapse Of Reason», который должен был продюсировать и альбом «Radio KAOS».

«Да, правильно, — говорит Уотерс, энергично кивнув. — Мы встретились с ним в Нью-Йорке в феврале 1986-го. Это было после того, как Гилмор в течение года разглагольствовал о том, что как бы это было умно — снова возродить «Pink Floyd» в каком-нибудь приличном виде, — а я все время отвергал это жульничество. Итак, я встретился с Эзрином и дал ему кассеты с материалом «Radio KAOS», над которым работал. Он сказал, что заинтересован в продюсировании этого альбома. Мы договорились вместе работать над «KAOS» и начать работу в Англии 16 апреля 1986 года».