Сергей Смирнов: Девушки в погонах

— По сердцу, товарищ майор, — улыбнувшись, ответила Тамара.

Комбат и майор рассмеялись.

А спустя несколько минут они говорили о будущей работе. Здесь же Тамара познакомилась с девушкой, с которой предстояло учиться, а потом и работать в тылу врага. Женя Зенченко — так звали новую подругу — старше ее на четыре года. Как и Тамара, родилась и выросла в Бессарабии. Комсомолка. Пошла в разведку. Она будет командиром. Тамара — радисткой.

Шли последние дни подготовки. Девушки уже знали, что их пошлют в Аккерман (ныне Белгород-Днестровский, Одесской области). Перед войной Женя училась в Аккермане, а у Тамары там жили родственники. С их помощью нужно было устроиться в городе, прописаться, найти работу.

…В распахнутую дверь самолета врывается холодный ветер. Зажмурившись, первой шагнула в нее Женя и сразу же за ней Тамара.

Земля быстро приближалась. Тамаре казалось, что она отчетливо слышит ее неясный нарастающий гул. И столько в этом гуле было тревожного, неведомого! Приземлилась неудачно: ушибла ногу. Попыталась встать, но запуталась в стропах парашюта и упала. Подбежала Женя.

— Что с тобой?

— Не беспокойся. Сейчас встану.

Женя помогла ей отстегнуть и спрятать парашют.

— Идти можешь? Надо уходить. Скоро рассвет.

— Могу. Нужно найти грузовой парашют. Там запасные батареи к рации.

Поиски оказались напрасными. Парашюта с грузом не нашли, хотя искали до самого рассвета.

Уже поднялось солнце, когда разведчицы, спрятав в лесу рацию, питание к ней, лишние вещи, двинулись в путь. Теперь это были девушки-молдаванки, направлявшиеся в Аккерман на базар.

В Мологу, пригород Аккермана, пришли, когда уже начало смеркаться. Решили до утра остаться здесь. Не идти же в город на ночь глядя.

Ночевали у одной бедной молдаванки. Утром девушек ждала первая неожиданность.

— Марина, — позвала Женя дочь хозяйки, девочку лет десяти, — сходи к соседям и купи нам яблок. Вот тебе деньги.

Девочка выбежала из дому, но тут же вернулась.

— Тетя, — сказала она, протягивая Жене бумажку, — а эти деньги сейчас не ходят. Нужны новые, с королем Михаем.

— Покажи. — Женя взяла в руки помятую купюру. — Правда старые! Смотри, Тамара.

— Сейчас только новые леи ходят, — доверительно сообщила девочка. — Даже немецкие марки в магазинах не берут…

— Да… Положение у нас с тобой неважное, — задумчиво проговорила Женя, когда подруги вышли на дорогу. — Груза не нашли, считай, что и денег нет.

— Ничего, как-нибудь выкрутимся.

Акулина Лопенко, или просто тетя Киля, обрадовалась племяннице. Хозяйство большое, а тут две молодые дивчины. Пусть живут, даром хлеб есть не будут.

Спустя два дня Тамара как-то сказала:

— А у нас, тетя, в Каргасанах вещи остались.

— Вещи? Почему же вы сразу не сказали?

— Да все некогда было.

— И много вещей-то?

— Не очень.

— Сходите, милые, обязательно. А то, чего доброго, пропадут вещи.

На следующее утро подруги отправились в путь. К вечеру были на месте. В небольшой рощице дождались ночи.

И вот наконец рация и питание к ней в большом домотканом мешке. Несли его по очереди.

На рассвете, усталые, измученные, пришли в Мологу. Здесь наняли подводу, на которой и добрались до города.

Тети Кили дома не было. Тамара отнесла мешок на чердак и спрятала там в углу, забросав хламом.

— А где же ваши вещи? — спросила хозяйка, вернувшись с базара.

— Нет вещей, тетя,- — чуть не плача, проговорила Тамара. — Женщина, у которой мы их оставили, уехала, и мы ничего не нашли.

— Вот досада-то! — посочувствовала тетя. — А много ли вещей было?

— Да нет, не очень. Но там было мое новое платье. Такое красивое!

Как только она ушла, Тамара забралась на чердак и, растянув антенну, стала настраивать рацию. Через полчаса спустилась вниз.

— У меня все готово! Давай скорее подготовим радиограмму. Ведь это наша первая!

Первая радиограмма… С каким нетерпением ее ждут там, за линией фронта! Майор Лебедев, очевидно, не дает покоя ребятам из армейского радиоузла. Ждут вестей и в штабе, где у больших карт и днем и ночью идет напряженная работа. Может быть, там еще ничего не знают о том, что происходит здесь, в Аккермане. Но скоро их короткие «точка-тире-точка» принесут первые вести, и молчавшая до сих пор карта покроется кружками, стрелками, линиями, заговорит на своем, военном языке. А потом в воздух поднимутся самолеты, выйдут из укрытия танки и самоходки, по всей линии фронта загрохочут раскаты орудийных залпов.